Переезд специалистов из одного города в другой ― зачастую необходимое условие существования предприятий атомной отрасли. Но готовы ли люди сняться с насиженного места в поисках трудовой перспективы и стоит ли это делать, попытался разобраться обозреватель «Страны Росатом».
Исследования показывают, что обучить сотрудника с нуля гораздо дороже, чем принять на работу нового, но опытного, дав ему квартиру и решив бытовые проблемы. Например, затраты на подготовку квалифицированного специалиста могут составлять 5–8 млн. рублей (заработная плата, обучение, накладные расходы в течение четырёх-шести лет). При этом приобрести сотруднику квартиру, выплатить премию за переезд и компенсировать стоимость билетов раз в квартал в родной город почти вдвое дешевле.
В атомной отрасли сегодня существуют и такие предприятия — например, строящиеся АЭС концерна «Росэнергоатом», где трудовая миграция не просто выгодна, а жизненно необходима. Ведь очевидно, что руководить новой станцией должны люди, которые имеют значительный опыт работы в атомной энергетике, и приедут они из других городов России, где уже существуют АЭС.
Кроме того, миграция внутри корпорации помогает эффективно распространять опыт. «Есть удачные примеры усиления управленческой команды с помощью трудовой миграции, — рассказывает Иван Дыбов, исполнительный директор дирекции по связям с общественностью ОАО «ТВЭЛ». — Главный инженер Сублиматного завода СХК стал техническим директором НЗХК. Многие топ-менеджеры ТВЭЛ пришли именно с производства. Могу добавить, что в ближайшее время ожидается назначение вице-президентом топливной компании руководителя одного из предприятий отрасли».
МОБИЛЬНОСТЬ РАВНО ЭФФЕКТИВНОСТЬ
Кризис быстро заставил людей задуматься о переезде, тем более что привычную работу рядом с домом сегодня теряют всё чаще. Специалисты считают: чем выше мобильность, тем меньше необходимость в спасении неэффективных предприятий, а власти смогут напрямую помогать людям. Так что это даже поспособствует реструктуризации отрасли. Александр Крупский, директор департамента по управлению персоналом Росэнергоатома говорит: «Многие предприятия сейчас активно сокращаются, например ТВЭЛ — практически в два раза. И люди, которые имеют специальности, родственные нашим, выходят на рынок труда. Нам это выгодно».
«ТВЭЛ заключил соглашения с Атомэнергомашем и Росэнергоатомом. Оба подразделения сейчас активно набирают персонал», — продолжает тему Татьяна Кожевникова, заместитель генерального директора Росатома по управлению персоналом. — Компании уже занимаются координацией действий, уточняют, какого рода специалисты могут быть высвобождены в ТВЭЛ, и определяют, какие места им предложить на других предприятиях».
КУДА ПОДАТЬСЯ
Понятно, что самые способные и перспективные работники легко найдут себя на новом месте. Незадача, однако, в том, что для них набор пунктов назначения почти не меняется. Это Москва, милионники и академгородки. Покорять целину никто сейчас желанием не горит. «Охотнее всего едут на атомные станции, которые расположены ближе к столицам регионов — Санкт-Петербургу, Воронежу, — признаёт Александр Крупский. — На остальные похуже. Что касается зарплат, то они примерно одинаковы везде: мы работаем в единой унифицированной системе оплаты труда. Средний доход сотрудника АЭС примерно 40 тыс. рублей. Исключение — объекты за Полярным кругом, там есть северные коэффициенты».
Таким образом, совсем скоро переезд в другой город просто не будет иметь смысл, если не предполагается карьерного роста мигранта, ведь зарплата везде одинаковая. Но пока это не так. «Есть предприятия побогаче, есть победнее. Сразу всех не подтянуть, — считает Игорь Фомичёв, председатель Российского профсоюза работников атомной энергетики и промышленности. — Хотя по конституции за равный труд должна быть равная плата».
Интересная ситуация с зарплатами наблюдается на предприятиях ТВЭЛ, где реализуется программа «Новый облик»: поскольку на фабрикационном переделе ТК инициировала её реализацию раньше, средняя зарплата здесь выше, чем, скажем, на комбинатах, которые занимаются обогащением урана. Хотя ранее в нашей стране, да и во всём мире было наоборот. Получается, что платит больше тот, кто наиболее эффективно увеличивает производительность труда и снижает издержки.
ЖИЛЬЕ МОЕ
Обеспечение жильём — основной стимул перемещения людей. Чтобы человек мог без оглядки оставить свою квартиру и переехать, он должен быть уверен, что оплатит новую хотя бы лет за шесть. Причём нужны именно рыночные механизмы. Если государство будет бессистемно выделять квартиры или комнаты переселенцам, это немедленно вызовет протест местных сотрудников.
«Жильё сейчас не бесплатное, — объясняет Александр Крупский. — Кстати, так мы ещё и «закрепляем» человека на рабочем месте: он знает, что должен потрудиться на предприятии какое-то количество лет, чтобы получить жильё в собственность. Естественно, когда возводится станция, выделяются средства и на посёлки для специалистов. Но нельзя сказать, что мы строим достаточно квартир, проблема существует, особенно там, где появятся новые станции. Корпорация не может решить государственную задачу переселения людей самостоятельно».
Для трудового мигранта вариантов немного. Первый — воспользоваться льготными условиями жилищного кредитования и вступить в ипотеку. Второй — какое-то время снимать квартиру за счёт компании. «Правда, схема работает не везде, — добавляет Татьяна Кожевникова. — Дело в том, что у многих предприятий Росатома в моногородах или в ЗАТО есть свой жилой фонд (общежития или служебные квартиры). Но не во всех этих городах есть новое жилищное строительство, открывающее возможность для ипотеки. В других местах, наоборот, трудно снять квартиру или получить нормальное общежитие, но сдаются дома, где можно по приемлемым ценам приобрести жильё».
ГАРАНТИИ НЕ ГАРАНТИРУЮТСЯ
К сожалению, не всегда предприятие может обеспечить людям, переехавшим из другого города, такой же уровень социальной инфраструктуры, который у них был на прежнем месте. Это касается, например, обеспечения детсадами. «В разных регионах по-разному, — отмечает Игорь Фомичёв. — Где-то с садами всё нормально, особенно если они по-прежнему принадлежат предприятию, а где-то их передают как непрофильный актив муниципальным органам». Не всё гладко и с медицинской страховкой: не всегда она была действительна на новом месте. Правда, по словам Татьяны Кожевниковой, с 2011 года полис ОМС стал обязателен к приёму по всей стране. Так что хотя бы этот вопрос снят.
Есть и другие «новогодние» новости: с нынешнего года на всех предприятиях Росатома введены единые фиксированные отчисления средств на социальные программы. Предприятие должно выделять около 17% от фонда оплаты труда на ипотеку, медицинскую страховку, санаторно-курортное лечение, дополнительную негосударственную пенсию и так далее. Нужно оговориться, что тратятся именно дополнительные средства, а не ФОТ. То есть к окладу работник получает ещё примерно 17% от своего дохода в виде каких-либо социальных благ.
ДАЕШЬ МОЛОДЕЖЬ
Понятно, что выпускникам вузов в силу молодости проще приехать на новое место, адаптироваться, завести семью, чем тем, кто уже «пустил корни». К тому же, социологические опросы показали: молодые специалисты, особенно в условиях реструктуризации, становятся движущей силой, позитивно воспринимают реформы и готовы активно участвовать в развитии предприятия. Правда, есть и значимый для атомной отрасли недостаток — опыта у них маловато. Тут выход один: брать студентов именно тех вузов, чей профиль подготовки предприятию ближе. «Тогда человек сразу включается в процесс, — соглашается Игорь Фомичёв. — Мы в математический сектор ВНИИЭФ взяли специалиста с мехмата МГУ, в Глазов — из Уральского политеха, потому что там хорошо обучают технологов».
Дело за малым: убедить привередливого старшекурсника в том, что ему непременно нужен «запах тайги». Пока получается не очень. Студенты, например, из НИЯУ МИФИ всеми силами стремятся остаться в Москве. Иван Дыбов возражает: «Многие хотят вернуться к себе домой и работать на предприятии в своём регионе, что очень хорошо было видно по ярмарке вакансий в МИФИ, которую проводил прошлой осенью Росатом. Когда студенты подходили к стенду, то сразу проверяли, есть ли на их родине предприятие, относящиеся к ТВЭЛ».
ЭЙЧАР — ДРУГ ЧЕЛОВЕКА
Как признался один из студентов физико-технического факультета МИФИ, основной источник информации при трудоустройстве — ОБС (Одна Бабка Сказала). «Как человек, которого не пускают дальше проходной предприятия, может сам найти работу?» — удивлялся он. Действительно, сейчас проще выяснить, какие специалисты нужны в Америке. Единого окна для получения сведений о вакансиях по отрасли нет. Правда, в Росэнергоатоме и в Центре карьеры НИЯУ МИФИ в этом году обещали его создать. Кто первый?
В Центре карьеры даже задумали к весне сделать что-то вроде сайта HeadHunter для будущих атомщиков: выбираешь свою специальность, кафедру и видишь, на каких предприятиях можешь быть востребован. Кстати, в январе станут известны результаты мониторинга, проведённого в прошлом году Росатомом. Тогда опрашивались кадровики примерно 60 предприятий с целью выяснить, кто, когда и в каких количествах им нужен. Но пока общий информационный ресурс только в планах на будущее. «Наверное, через какое-то время мы придём к этому. Однако мне сложно оценить наши возможности с технической точки зрения, а также с точки зрения обеспечения защиты конфиденциальной информации. Не все ресурсы по атомной отрасли могут быть открытыми», — говорит Татьяна Кожевникова.
Так что пока соискателям, которые ищут работу в атомной отрасли или уже работают, но хотели бы переехать в другой регион, стоит обращаться в кадровые службы конкретных предприятий, а их телефоны и адреса можно узнать на сайте госкорпорации.
Екатерина ЦАРЁВА,
«Страна РОСАТОМ»
КОММЕНТАРИЙ ПСИХОЛОГА
Александр Свияш,
писатель, психолог, руководитель Центра позитивной психологии «Разумный путь»
Давайте рассмотрим простую ситуацию: после смены места работы вам нужно добираться туда по новому маршруту. В течение первых двух-трёх недель вы будете вполне осознано выбирать наилучший маршрут. А потом всё — выходите из дома, садитесь в автомобиль или автобус и спокойно погружаетесь в мысли, не думая о дороге.
Наше подсознание прописало в себе тысячи подобных наборов (шаблонов, стереотипов) действий. Увидел знакомого — поздоровались, перебросились парой слов и попрощались. Пришёл в офис — поговорил, попил чаю, посидел за компьютером. Если нет ничего нового, так и весь день пройдёт по шаблону, осознанность включается только тогда, когда нужно решать незнакомую задачу.
А теперь представьте, что нужно ехать в незнакомое место, на новую и неизвестную работу. Нет ни одного стереотипа поведения в новых условиях. Для организма это явная опасность, наступает перевозбуждение, все внутренние ресурсы мобилизуются на борьбу с возможными трудностями. Кто-то получает от такого состояния удовольствие (экстремалы), но большинство людей — только дискомфорт.
Чтобы уменьшить уровень стресса, нужно совсем немного. Прежде всего, не «смаковать» грядущие трудности, без конца прокручивая мысли о них в голове. Наоборот, следует спокойно сосредоточиться и начать размышлять о том, что вы планируете получить в результате переезда: хорошую зарплату, жильё, новую среду общения, устройство личной жизни или что-то ещё. При этом выгоды в смене места жительства для психики огромны. Перед человеком открываются новые возможности и нужно в полной мере пользоваться ими.
К сожалению, часто люди, даже переезжая в другие страны, тащат с собой весь багаж привычных (безо¬пасных) моделей поведения: прежние отношения, стиль и образ жизни. В итоге образуется очередная диаспора. Я с этим сталкивался, например, в США, где русские сформировали свой мирок и не хотят знать ничего «американского». В итоге они теряют многие преимущества.
Есть ещё опасность распада привычных отношений в семье при переезде на новое место. Внутренняя причина очевидна: люди обладают разной готовностью к переменам. Это зависит от многих факторов, в том числе и от личного опыта, полученного в детстве и юности. Тут можно дать простую рекомендацию: тот из членов семьи, кто будет более открыт к переменам, должен постараться понять страхи остальных, отнестись к ним мягко и доброжелательно.
КОММЕНТАРИЙ ЭКСПЕРТОВ
Игорь Фомичёв,
председатель Российского профсоюза работников атомной энергетики и промышленности
Необходимость в трудовой миграции, конечно, существует. Ведь где-то предприятия закрываются. Людей надо устраивать, они не могут быть без работы. Как решать проблему? Это задача правительства. В цивилизованном государстве человек получает равные возможности везде. У нас же отдельно страна, отдельно Москва и отдельно Рублёвка.
Конечно, в столице много возможностей. Но если будет развиваться промышленность, будут строиться блоки АЭС, это даст хороший потенциал для карьерного роста. Ты переезжаешь, но получаешь более высокую должность на новом объекте, где можно показать себя.
Практически на всех предприятиях наблюдается дефицит кадров. Система профтех¬образования в последнее время не давала подпитки, не очень охотно шли к нам люди. И в первую очередь кадровая проблема упирается в жильё. В России человек не может решить квартирный вопрос только с помощью зарплаты.
Александр Крупский,
директор департамента по управлению персоналом концерна «Росэнергоатом»
Если говорить о наших потребностях, о том, где нужны люди, то, во первых, есть программа строительства атомных станций в России — девять площадок, на которых идёт активная работа. Во вторых, замена постоянно выбывающего персонала на уже действующих объектах (из-за достижения пенсионного возраста, перехода в другие отрасли и т. д.). И, в третьих, у Росэнергоатома много проектов за рубежом. Если суммировать потребности, то до 2030 года в концерне должны трудоустроиться около 40 тыс. россиян.
Есть специальности атомные. И здесь как в армии. Чтобы стать начальником смены станции или ведущим инженером управления ядерной турбиной, нужно прийти на АЭС рядовым оператором и проработать пять-восемь лет. Требуется молодёжь, получившая ядерные специальности в отраслевых вузах, прежде всего в НИЯУ МИФИ (примерно 25% специалистов), Обнинский и Волгодонский филиалы которого нам особенно близки по подготовке. Другие крупнейшие поставщики кадров для Росэнергоатома — технические университеты в Иванове, Томске, Курске, Екатеринбурге и Санкт-Петербурге. Кроме того, есть специалисты, которые приходят из других отраслей промышленности, из традиционной энергетики. Грубо говоря, электрослесарь востребован в любой промышленности. Вот эту часть дефицита персонала можно закрыть трудовой миграцией. Плюс использование местного рынка рабочей силы. По нашим подсчётам, из 40 тыс. вакансий, о которых я упомянул ранее, 9–10 тыс. появятся для атомных специалистов и 30–31 тыс. — для общепромышленных.
Нужно отметить, что на действующих станциях, где давно сложились коллективы, основная ставка делается на детей атомщиков, которые зачастую идут по стопам родителей. Тем более у нас зарплата выше, чем в среднем по регионам, хорошие социальные гарантии. Но есть площадки, где нет ничего, например Балтийская АЭС, плавучие АЭС на Камчатке. Туда мы обязательно должны привлекать людей с перемещением.
Татьяна Кожевникова,
заместитель генерального директора госкорпорации «Росатом» по управлению персоналом
На мой взгляд, единственная причина, по которой человек может поехать в другой город, — интересная работа. Если студент хочет быть физиком-теоретиком и участвовать в научных экспериментах, в Москве он вряд ли что-то найдёт, ведь оба федеральных ядерных центра расположены за пределами столицы.
Амбициозный студент хочет стать через 15–20 лет директором атомной станции? Все АЭС находятся вне мегаполисов. К тому же, в Москве очень высокая конкуренция за рабочие места и другие проблемы, скажем, потеря времени из-за пробок на дорогах.
Главное, что мы можем и должны предлагать студентам, — интересная работа и быстрая карьера. Крупные проекты, уникальные возможности, взаимодействие с иностранными партнёрами — всё это плюсы наших предприятий.