В этом году Горно-химическому комбинату и Железногорску исполнилось 60 лет. Они - почти ровесники отечественной атомной отрасли, которая отмечает свое 65-летие. Как создавался комбинат? Какие перед ним стояли задачи тогда, когда на 50 советских атомных бомб было две тысячи американских? Какие задачи ставятся сейчас? Какова роль Горно-химического комбината в становлении атомной отрасли в России?
На все вопросы журналистов и читателей ответил генеральный директор Горно-химического комбината Петр Гаврилов.
Топлива хватит, но стоит оно дорого
- Добрый день! В этом году Железногорск впервые будет отапливаться как говорят «без реактора», скажите, хватит ли мощностей, не будем ли мы мерзнуть?
Петр Гаврилов:
- Не замерзнем! Я такой же житель Железногорска, здесь прописан и живу. Вопрос теплоснабжения для меня актуален так же, как для всех других жителей города. Тепловых мощностей котельных комбината достаточно для самой суровой зимы, которая возможна. Мы заменили 2 котла, ввели в эксплуатацию дополнительные мощности. Прошлой зимой реактор останавливали на плановую «профилактику», когда было минус 40. И котельные справились, так что это уже доказанный факт. Вы задаете вопрос: хватит ли топлива? Хватит. Но это мазутное топливо - оно «золотое»! Себестоимость одной Гкал мазутного тепла около 2 000 рублей, а РЭК установил цену около 400 рублей. Вот в этом проблема, а не в том, хватит или нет тепла. Тарифы для населения будут формироваться РЭК и они останутся в рамках средних по краю, а все издержки берет на себя ГХК.
- И все-таки, 40 лет реактор был базовым источником теплоснабжения. Как вы оцениваете его остановку, переход с атомного тепла на угольное?
- Реактор проектировался для других целей. Его основное назначение - наработка плутония оружейного качества. Эту задачу он выполнил. В свое время умные люди то тепло, которое выделяется в активной зоне реактора, направили на отопление города, и он 46 лет верой и правдой служил железногорцам. Но как всякий промышленный агрегат, он исчерпал свой ресурс, который, кстати, по проекту составлял 20 лет. И поэтому он был остановлен. Это вынужденная мера, но она обязательная. Сам я реакторщик, защищал и кандидатскую, и докторскую на эту тему, прекрасно знаю состояние реактора. Из соображений безопасности он был остановлен в исправном техническом состоянии и с запасом ресурса в один год. Это основная причина, и нет смысла говорить о том, что мы в угоду кому-то «уничтожаем свои реакторы». Реактор АДЭ-2 закончил свой трудовой путь с мировым рекордом – 46 лет безаварийной эксплуатации – дольше не работал ни один промышленный реактор в мире.
Что дальше? Я тоже не сторонник угольных котельных. Атомная энергия экономически эффективна и экологически безопаснее.
Мы изучаем возможность размещения на площадке ГХК инновационного супербезопасного реактора, который и дальше бы отапливал город. Реактор – ВБЭР-300 (Водяной блочный энергетический реактор) Аналогичные агрегаты отработали на подводных лодках, а это самые тяжелые условия эксплуатации. Он доказал свою эффективность и безопасность. По оценкам наших специалистов, ректор может быть построен, и введен в эксплуатацию в течение пяти лет. Это реальный проект.
- А как быстро вы начнете строить новый реактор?
- Мне бы хотелось, чтобы строительство быстрее началось, но надо пройти определенные процедуры: подать заявку, представить проект, дать оценку воздействия на окружающую среду, обоснование инвестиций, вероятностный анализ безопасности, и так далее. Большой пакет документов нужно собрать, прежде чем дело дойдет до строительства. Сейчас предложения на рассмотрении в Росатоме. Если решение будет принято, то в течение двух лет можно приступить к строительству.
В Красноярске уровень излучения больше, чем в Железногорске
- Скажите, пожалуйста, оказывает ли комбинат негативное влияние на здоровье железногорцев и жителей края?
Петр Гаврилов:
- Не оказывает. Вокруг наших объектов стоят станции наблюдения АСКРО (автоматическая система контроля радиационной обстановки). Они в реальном времени и независимо от нас выдают информацию в СКЦ Росатома и в интернет. Вам даже меня спрашивать не надо, вы сами можете видеть радиационную обстановку в реальном времени. Хочу заметить, что средняя продолжительность жизни сотрудников отрасли на 16 лет больше, чем в среднем по России. Это говорит о том, что рассчитанные и фактические дозовые нагрузки на персонал как минимум не ухудшают здоровья. И, конечно, заметную роль играет то, что у нас всегда была очень сильная медицина и самое современное медоборудование. Хорошая диагностика и регулярная профилактика дают раннюю выявляемость заболеваний, что позволяет проводить своевременное лечение. Люди следят за здоровьем и долго живут. Из моих предшественников-директоров Степану Ивановичу Зайцеву в прошлом году исполнилось 90 лет, Ивану Николаевичу Кокорину - 83 года.
- А эти люди всю жизнь в Железногорске?
- Они всю жизнь работали в атомной отрасли. Еще на этапе становления Атомного проекта они получили большие дозы облучения, но – долгожители. А что касается жителей, то ведется экологический мониторинг, оценка воздействия комбината на окружающую среду, и в текущей деятельности у нас никаких превышений норм не существует. Более того, по некоторым нормируемым параметрам, наши выбросы в сто тысяч раз меньше допустимых. Чем атомное тепло отличается от угольного? Зола, по сути, является низкорадиоактивным отходом, в ней содержится вся таблица Менделеева. Уровень воздействия на персонал, который работает на угольных теплостанциях, заметно выше, чем тот, что существует на атомных станциях.
- Здравствуйте! Приезжая в Железногорск, я всегда обращаю внимание на табло с указанием радиационной обстановки. Увидела на сайте, что такой мониторинг ведется и по другим населенным пунктам – например, Атаманово, Сухобузимо, и так далее. Какая территория вообще находится в «зоне воздействия» комбината? Испытывают ли влияние ГХК непосредственно жители Красноярска? Какие показатели считаются нормой? Как часто бывает ее превышение?
Петр Гаврилов:
- Спасибо за вопрос. У меня прямо напротив кабинета висит табло, которое в режиме реального времени выдает радиационную обстановку. В четверг с утра было 11 мкР/ч – это самый что ни на есть естественный фон. В Красноярске уровень естественного излучения больше чем в Железногорске в полтора раза - 17 мкР/ч. Собственно, на этом ответ на вопрос можно было бы и закончить. Но я вам объясню, почему в Красноярске уровень излучения выше. Потому что у вас очень много гранита. Естественный фон от гранита достигает до 70 мкР/ч. У памятника Ленину уровень около 40 мкР/ч! Кроме того, Красноярск отапливается угольными ТЭЦ, а это дополнительный фон. Если хотите меньше воздействия, приезжайте в Железногорск из Красноярска. Еще пример: недавно со дна океана извлекли медные испанские пушки, которые 500 лет под водой пролежали. Все радиоактивные элементы там распались. Из этой меди изготовили камеры, куда поместили животных, создали идеальные условия полного отсутствия радиации. И животные стали погибать. Дело в том, что радиация, это естественная среда обитания живых существ, в том числе и человека. Конечно, есть опасные для здоровья высокие уровни радиации, но есть и минимальная дозовая нагрузка, которая необходима для нормального здорового человека. Надо иметь в виду, что Солнце - это тоже радиация.
«Мокрое» хранилище могло заполниться две недели назад
- Здравствуйте! Я слышал, что емкость так называемого «мокрого» хранилища для отработанного ядерного топлива ограничена. Попросту говоря, оно фактически заполнено. Где тогда хранить поступающий дальше ОЯТ?
Петр Гаврилов:
- По проекту объем мокрого хранилища - 6 000 тонн. В прошлом году мы провели первый этап реконструкции в соответствии со всеми нормами Законодательства РФ, увеличили объем на 1 200 тонн. Если бы мы этого не сделали, две недели назад заполнили бы все хранилище, и на этом можно было бы вешать большой амбарный замок. После завершения второго этапа реконструкции мы увеличиваем вместимость еще на 1200 тонн. И этого объема хватит до 2025 года. Также строим сухое хранилище, по самым современным нормам. Там рассчитано все даже на случай падения самолета, это очень мощное здание. Первая очередь будет введена в эксплуатацию уже в 2011 году.
- А к нам топливо со всего мира везут?
- Это заблуждение, что ОЯТ к нам везут со всего мира. Есть общепринятый международный порядок: ОЯТ к нам везут только из тех стран, куда мы поставляем свежее топливо. А именно, с российских АЭС, из Болгарии и Украины.
- У меня такой вопрос может и не по теме, но все же... Как вы в принципе относитесь к атомной энергии? Ведь не было бы «атома», не было бы и ядерных взрывов в Хиросиме!
Петр Гаврилов:
- Я вас понимаю, у многих людей атомная энергия ассоциируется с атомным взрывом. Но это разные вещи. И мирная атомная энергетика строится на основе безопасного управления энергией деления ядер. Безусловно, атомная энергия требует сверхвнимательного к себе отношения, но она того стоит. Сегодня требования и нормы безопасности в атомной энергетике очень высоки, все необходимое делается для этого. К сожалению, события на Саяно-Шушенской ГЭС, на шахте Распадская, показывают, что другие виды производства энергии так же не терпят небрежности. Что касается других альтернативных источников, то это перспектива не самая близкая, кроме того, ни солнечная, ни ветрогенерация не смогут обеспечить значительным количеством энергии. Мы два года назад запустили завод полупроводникового кремния, это основа солнечной энергетики. И мы лучше всех понимаем, что альтернативы атомной энергетике в обозримом будущем нет.
Прятать супер-технологии не надо, ими нужно обмениваться
- Я читал у вас на сайте ГХК, что вы в начале сентября были на конференции в Лондоне. Расскажите подробнее об этой конференции, что сейчас обсуждают ученые в мире?
Петр Гаврилов:
- Это ежегодный урановый конгресс, где собираются эксперты ведущих стран, которые работают в области использования атомной энергии. Цель - обмен мнениями и опытом друг с другом. Главный вопрос сегодня - обеспечение безопасности. На сегодняшний день предпочтение отдается не организационным мерам, ведь человеческий фактор рано или поздно может привести к негативным последствиям. Уделяется внимание так называемым пассивным мерам безопасности. Например, происходит диверсия, падение самолета. Автоматически установка переходит в безопасное стояние - без человека! На таких технологиях сегодня сосредоточена атомная энергетика.
Обмен мнениями идет довольно открытый. Вопросы безопасности приоритетные, и мы понимаем, что тут не до конкуренции. Рынок очень большой по обращению с ОЯТ, и прятать тут супертехнологии не надо, надо ими обмениваться в интересах всего человечества.
На конгрессе мне как «технарю» было интересно послушать мнения экспертов. Я вам скажу - сегодня действительно имеет место атомный ренессанс.
Особенно в Азии. У Китая грандиознейшие планы и они обращаются к нам за технологиями. Многие из вас видели китайское чудо, и под это чудо Китаю нужна генерация энергии. Нефть потечет в Китай, но этого недостаточно. В ближайшие 20 лет у них в планах - построить 100 атомных реакторов. Представьте себе масштаб развития! Индия, Корея, даже Иран, Ирак, Саудовская Аравия - нефтяные страны, хотят построить у себя реакторы. Потому что видят в этом будущее.
Против похитителей крышек заведено уголовное дело
- Я слышал, что у вас недавно нашли, и вернули украденные крышки стоимостью 13 миллионов рублей. А как получилось так, что их вообще смогли утащить с атомного предприятия?
Петр Гаврилов:
- Хищение произошло с нережимного склада обычной металлопродукции, которому не полагается специальное охранение. Эталонные крышки, которые представляют собой сложные изделия из нержавейки, стоимостью 13 миллионов, похитители пытались сдать за 37 тысяч рублей. Очень оперативно сработала служба безопасности комбината совместно с милицией. Виновные найдены, возбуждено уголовное дело, похищенные крышки возвращены комбинату. Это назидание и пример другим, чтобы не совались, куда не положено.
Исходное сообщение об этом мы разместили на нашем сайте. Разумеется, мы понимали, что многие СМИ напишут «с ядерного предприятия украли!», но СМИ бояться в лес не ходить. Для чего мы дали всю эту информацию? Чтобы любители легкой наживы, держались подальше от складов ГХК, а люди понимали, что мы не прячем шила в мешке. У нас есть официальный сайт www.sibghk.ruexternal link, opens in a new tab. Там проходит вся информация, которая является первоисточником. А потом уже начинаются всевозможные перепечатки и домыслы.
Что касается режимных территорий, то они охраняются самыми современными средствами. Ежегодно в модернизацию и охрану вкладывается более миллиарда рублей, включая техпомощь зарубежных партнеров. Нас проверяют на целевое использование этих средств, есть нормативная база, и надзорные органы. Уровень охранных систем у нас во многом уже превышает зарубежные аналоги.
- Скажите, как вы относитесь к тому, что в свое время рухнул «железный занавес», и о нашем стратегическом предприятиями, конечно, в меру допустимого, уже знают во всем мире? Не создает ли это угрозы безопасности?
Петр Гаврилов:
- Сегодня средства технической разведки из космоса таковы, что все видно. Конечно, преимущества нашего предприятия в том, что оно находится внутри горы. Но о его существовании известно и американцам, и другим странам. Поэтому очень важна система физической защиты, учет и контроль ядерных делящихся материалов, и сегодня комбинат вкладывает колоссальные средства в техническую защиту.
Другая сторона открытости (конечно, до разумных пределов) - чтобы нас не боялись. Почему я сегодня на «Прямую линию» пришел: чтобы люди могли напрямую задать вопросы, которые их беспокоят. Чтобы жили не слухами, не домыслами, а получали объективную из первых рук информацию.
Наши специалисты ни в чем не уступают коллегам из-за рубежа
- Петр Михайлович, не секрет, что наши, российские технологии во многом уступают зарубежным. Например, не можем мы еще делать такие же хорошие автомобили, как японцы. А какова ситуация в атомной промышленности? Есть ли у нас технологии, которые не уступают зарубежным? Можно ли то же самое сказать о наших специалистах?
Петр Гаврилов:
- Ни наши технологии, ни наши специалисты ни в чем не уступают. Я считаю, что по ряду направлений мы сильнее. Например, разделение изотопов, обогащение урана – сложнейшая задача - 40 процентов рынка занимает Россия. Причем, когда еще создавали урановую бомбу, мы шли по американским аналогам – сделали и газодиффузионный, и электромагнитный способ разделения изотопов. А потом разработали свой метод – центрифужный, который в разы эффективнее, дешевле и на порядок менее энергозатратен. Мы смогли повторить, то что сделали они, а они до сих пор не могут сделать центрифужную технологию, хотя очень хотят ее иметь. Технология обогащения урана это базовая технология для сегодняшней атомной энергетики. У нас в крае она есть на ЭХЗ в Зеленогорске – это уникальное предприятие, определяющее мировой уровень в своем сегменте. Это всего лишь один пример, но их очень много и в военном, и в мирном использовании атомной энергии. Сегодня Росатом имеет самый большой портфель заказов на строительство АЭС за рубежом и самый большой сегмент рынка топлива – о чем это говорит?
- А каковы перспективы работы в атомной отрасли для молодежи, нужны ли вам специалисты?
- В 90-е годы, действительно, был провал. А сегодня атомщики «на разрыв»! Потребность в таких специалистах колоссальная. Чем я могу заманить молодых людей на работу? Двухкомнатная квартира. Очень приличная зарплата. И он еще подумает, ехать к нам или нет.
- А уровень подготовки соответствует запросам?
- Он достаточно высок для того, чтобы нам завидовали зарубежные коллеги.
ДОСЛОВНО
Петр ГАВРИЛОВ:
«Главной целью было создание ядерного щита нашей родины»
- 60 лет назад председателем правительства СССР Иосифом Виссарионовичем Сталиным было подписано постановление правительства о создании комбината номер 815. После войны пришло понимание: чтобы сохранить мир на планете, чтобы сдержать экспансию американцев, необходимо создать ядерное оружие, и эта задача была решена. Если бы у нас не было ядерного оружия сдерживания, я не уверен, что сегодня мы были бы свободными гражданами России. Теперь у нас есть ядерная дубина, извините, я может быть жестко говорю, но нам есть чем ответить. Итак, главной целью Горно-химического комбината было создание ядерного щита нашей Родины. И это свое назначение комбинат выполнил. Наше государство долгие годы после второй мировой войны живет в мире, и это благодаря наличию оружия сдерживания, которое создавалось, в том числе, и на Горно-химическом комбинате. В 90-е годы, когда произошел развал Союза, кризис, комбинат тоже переживал тяжелые времена, но даже в эти времена, власть понимала значение атомной отрасли. За все время кризиса не было допущено значимых инцидентов, а ядерные арсеналы и ядерные материалы остались в неприкосновенности. И сегодня мы не только гордимся своей историей, но и уверенно строим будущее. Особо хочу сказать слова благодарности губернатору Красноярского края Льву Владимировичу Кузнецову за то внимание и поддержку, которую он сегодня он оказывает комбинату.
Стратегия развития прописана на 50 лет вперед, это конкретные проекты, которые будут реализовываться на площадке ГХК. Какие ближайшие стоят задачи, над чем идет работа:
Мы вводим сухое хранилище ОЯТ, уже приступили к пуско-наладочным работам. Стройка на первом пусковом комплексе практически завершена, работа ведется весьма успешно. В следующем году мы приступим к приему тепловыделяющих сборок с атомных станций России в это сухое хранилище.
Второй проект – создание передовой технологии по переработке облученного ядерного топлива. Мы строим опытно-демонстрационный центр для отработки пилотной технологии переработки отработавшего топлива и на его основе планируем в 2025 году построить самый современный в мире завод. Как вы знаете, в 90-е годы на площадке комбината было приостановлено строительство завода регенерации топлива РТ-2 по старому проекту. Одна из основных причин того, что его строительство не было продолжено сегодня – уже устаревшая технология с большим количеством радиоактивных отходов. Новая технология - недорогая, эффективная и весьма компактная. По оценке французов, которые ознакомились с нашими решениями, это будет завод 4-го поколения. Сами мы оцениваем его скромнее – как завод 3-го поколения. А сегодня во Франции работают заводы 2-го поколения. Для понимания - французы – мировые лидеры по обращению с облученным ядерным топливом в промышленных масштабах.