7 июня на форуме «АТОМЭКСПО 2011» состоялась пленарная сессия «Развитие атомной энергетики: пауза или продолжение».
Норма Луиза Боэро, президент Национального агентства по атомной энергии Аргентины:
Несмотря на события, произошедшие на АЭС «Фукусима», мы планируем развивать атомную энергетику. При этом мы также активно развиваем альтернативные источники - в частности, используем энергию солнца и ветра, мы развиваем проекты по гидроэнергетике, однако в данный момент этих ресурсов недостаточно, а их применение ограничено. Мы внимательно следим за развитием событий в Японии, но от планов в атомной отрасли мы не откажемся.
Саулюс Адомайтис, руководитель группы по оказанию консультационных услуг компаниям сектора ТЭК, Ernst&Young Lithuania:
Если мы посмотрим на ситуацию после «Фукусимы», то увидим, что сейчас по всему миру идут дискуссии, принимаются решения. Если говорить о Центральной и Южной Европе, можно увидеть, что проекты продвигаются даже после событий на «Фукусиме». Поэтому, если задать вопрос, почему эти проекты продвигаются, то я могу сделать вывод, что рынок Центральной и Южной Европы слишком сильно связан нехваткой электроэнергии. Поэтому атомная энергия является важной частью энергопоставок в эту часть мира.
На данный момент в Балтике ведется 4 проекта, например, в Литве. Мы уже получили несколько предложений об инвестициях. Польша выбирает ведущего инженера проекта и проводит выбор технического решения. Турция будет строить две АЭС. Поэтому мы видим, что в этом регионе прогресс не остановился. У нас также есть новости с Ближнего Востока - из Египта, который также намерен построить АЭС. В этом регионе также продвигают атомную энергию, так как они испытывают крупный дефицит электроэнергии из-за отсутствия генерирующих мощностей.
Александр Локшин, первый заместитель генерального директора госкорпорации «Росатом»:
Авария на «Фукусиме» никак не повлияет на развитии атомной энергетики в тех странах, которые планировали это развитие всерьез. В число этих стран я, безусловно, включаю и Россию. Те реакторы, которые мы сейчас строим и которые мы предлагаем к продвижению за рубежом, оснащены новейшими системами, которые готовы даже к условиям, в которых оказалась «Фукусима», и которые бы обеспечили бы предотвращение распространения топлива в течение 5-30 суток после аварии, а далее идет вмешательство персонала.
Фактически, заявили об отказе от развития атомной энергетики те страны, которые либо скорее демонстрировали намерения, чем всерьез хотели построить у себя атомные станции, либо такие страны, как, например, Германия, которые и до аварии не планировали продолжать развитие атомной энергетики. Может ли эта авария повлиять на количество работающих в мире реакторов? Думаю, что да.
В случае, если по результатам анализа будут введены дополнительные и ужесточенные требования к реакторам первых поколений, и окажется, что экономически доводить их до уровня, при котором эти требования будут выполняться, невыгодно, то может быть принято решение о выводе этих реакторов из эксплуатации в более ранние сроки, чем предполагалось. Это приведет к тому, что в течение короткого периода между 2015 и 2025 годами именно из-за этого количество действующих реакторов будет несколько меньшим, чем ожидалось. Но после 2025 года, я думаю, все вернется к первоначальным планам. И поскольку атомный ренессанс определяется не количеством работающих блоков, а темпами сооружения новых, то нельзя даже говорить о том, что ренессанс приостановился: он идет дальше.
Леонид Большов, директор ИБРАЭ РАН:
Обычно экспертов и науку, когда все спокойно, воспринимают, как чудаков, которые мешают жить, делать бизнес, а когда что-то случается, в этот момент эксперты более чем востребованы. Задаются вопросы «А что будет?», «Чего ожидать?», «Почему то, что случилось, не было предотвращено?».
В данном конкретном случае с аварией на «Фукусиме» – это классическая ситуация, когда эксперты о том, что на конкретной данной станции есть проблемы, знали. Они сделали достаточно точные оценки, что есть угрозы и что нужно предпринять определенные меры. Эти меры не были предприняты. Поэтому это вопрос не про экспертов, которые предсказали или не предсказали. Это, скорее, вопрос взаимодействия экспертов с бизнесом, с экономикой.
Вот после «Фукусимы» оказалось, что у экспертов достаточное количество в запасе инструментов, чтобы предсказать развитие после 11 марта аварии: когда на каких блоках произойдет расплавление, когда произойдут водородные взрывы на первом, втором, третьем блоке, сколько будет выброшено. И дальнейшее сравнение с результатами мониторинга показало очень хорошее согласие. Но все это не дает ответа на вопрос, почему нельзя было предупредить аварию на «Фукусиме». Предстоит еще многое сделать, особенно в части взаимодействия науки, бизнеса и общества. Для населения все эти слова, которые мы говорим, специфические термины и понятия, мало о чем говорят. Язык, на котором надо говорить: «это безопасно» или «это не безопасно».
Если что-то произошло, то случившееся – это или «вселенская катастрофа», или «техногенная авария». Я хотел бы обратить внимание, что во время землетрясения и цунами в Японии погибло 20 тыс человек, и ни одного на атомной станции «Фукусима», и никто не погиб от того, что произошло на атомной станции. Но в общественном сознании эти цифры сливаются. Это тоже соответствует выводам науки, которая говорит, что мы относимся к радиации, к ее опасности, в тысячу, десять тысяч раз более серьезно, чем она того заслуживает.
Нет никакого другого выхода, кроме того как работать в двух направлениях: чтобы экспертный уровень знаний в атомной отрасли, который сейчас возможен, был достигнут в каждой стране, и одновременно работать с населением, чтобы эти выводы были доступны на простом и понятном языке.
Решение продолжить свой курс в атомной энергетике, особенно после «Фукусимы», может оказаться слишком рискованным для политика, который хочет идти на выборы. После того, как выборы в Германии пройдут, кто бы ни пришел к власти, тут уже нужно отвечать за экономику. А когда отвечаешь за экономику, тут уже смотришь, что выгодно, что невыгодно. Поэтому я не исключаю, что это решение будет пересмотрено.
Видия Железнов, руководитель департамента внешних коммуникаций Центра энергоэффективности ИНТЕР РАО ЕЭС:
Наша компания является дочерней компанией «Росатома» 50 на 50 с РАО ЕЭС. Компания занимается внедрением энергоэффективных технологий на российский рынок. У нас есть несколько стратегических направлений развития: первое – все, что связано с энергоаудитом, энергообследованием, разработка комплексных мероприятий и дальнейшее внедрение. Тут речь идет о предприятиях как из контура наших материнских компаний «Росатом» и ИНТЕР РАО, так и предприятиях свободного рынка.
Второе наше направление - информационно-научное, у нас есть научная дирекция, сейчас она активно развивается и занимается НИОКРами по возобновляемым источникам энергии и энергоэффективности. Третье направление - это развитие экологии энергетики. Четвертое - создание собственного обучающего центра, с участием ведущих европейских партнеров, отвечающих за создание программ по энергоменеджменту и сертификации.
Участие в «Атомэкспо» для нас - это позитивный опыт, мы участвуем в нем первый раз. Здесь мы в первую очередь рассказываем о проектах, которые мы осуществляем. Что касается развития бизнеса, то форум - не то место, где заключаются контракты. Но в целом установление связей с участниками рынка, с крупными предприятиями, которые могут впоследствии стать нашими клиентами, имеет большое значение. Состав участников в полной мере отражает отрасль, но не хватает таких участников, как крупные НИИ, которые могли бы принять участие в данном событии.