С опасными отходами в России накопилось множество проблем – пока из 350 000 т отходов перерабатывается только 1,5%, а остальное уходит в нелегальный оборот, в том числе попадает в окружающую среду. Решить проблему правительство намерено национальным проектом «Экология», внутри которого за особо опасные отходы будет отвечать «Росатом». Его «дочку» – предприятие по обращению с радиоактивными отходами ФГУП «РосРАО» – правительство назначило оператором проекта.
Заместитель генерального директора «РосРАО» Максим Корольков рассказал «Ведомостям», что предприятие намерено сделать движение опасных отходов прозрачным и контролируемым; построить семь собственных заводов и обеспечить поток сырья для частных переработчиков. На это планируется потратить 36,3 млрд руб. – примерно поровну из федерального бюджета и от «Росатома». Зарабатывать «РосРАО» собирается на тарифе и окупить вложения за 10 лет. Опасные отходы станут безопасным вторсырьем, обещает Корольков, из которого «РосРАО» намерено производить противоледные реагенты и удобрения.
– Сейчас в стране отсутствует контроль за полным циклом обращения с отходами I и II класса опасности. Данные о том, где и сколько отходов образуется и куда идут их потоки, не актуализируются в автоматическом режиме. В результате в стране нет необходимых производственных мощностей по утилизации и переработке таких отходов.
Официальная статистика не отражает реального состояния дел. Информацию предоставляют сами предприятия – образователи отходов, а предприятия, у которых есть лицензия на переработку опасных отходов, тоже просто заявляют, что они переработали. В России более 10 000 предприятий, на которых образуются отходы I и II класса, и несколько тысяч предприятий с лицензией на обращение с ними. Контролировать их в режиме реального времени просто невозможно в силу ограниченного ресурса надзорных органов.
– По экспертным оценкам, только около 1,5% ежегодно образующихся отходов I и II класса перерабатывается. По количеству образующихся отходов ориентируемся на 300 000–350 000 т в год из официальной статистики.
При этом существуют предприятия, специально построенные, чтобы перерабатывать такие отходы, – переработчики аккумуляторов, батареек. Но они загружены только на 20–30%, до них отходы просто не доходят. Сфера обращения с такими отходами сейчас находится в серой зоне. И где остаются промышленные отходы – большой вопрос.
Мы по отчетности можем проследить, что отходы были образованы, что они передаются предприятиям с лицензией, но сведения о дальнейшем пути отсутствуют. Цепочка данных обрывается, и невозможно понять, переработало ли предприятие отходы.
– В худшем случае они оседают в лесах, оврагах, на мусорных полигонах. И с осадками и грунтовыми водами могут попадать в водоемы, загрязнять землю. Отходы I класса опасности так загрязняют природу, что она не восстанавливается никогда, а для того чтобы восстановиться от воздействия отходов II класса, нужно до 30 лет. Мы ежедневно видим сводки, что где-то превышена концентрация загрязняющих веществ, где-то найдена нелегальная свалка, это во многом последствия безответственного обращения с отходами, как следствие – постоянно растет накопленный экологический ущерб. Мы обязаны решать эту масштабную экологическую проблему.
– Сегодня предприятия на бумаге сдают огромное количество форм, и надзорные органы должны это проверить, сопоставить план и факт, проследить, куда ушли отходы, переработаны ли они, организовать встречную проверку.
Государственная информационная система учета и контроля отходов I и II класса (ГИС) должна дать возможность в режиме онлайн верифицировать данные, контролировать и выявлять нарушения, считать лучшую логистику и эффективность, вести договорную работу.
Будут автоматически выявляться несоответствия – предприятие не может заявить об образовании отхода, если у него нет на это разрешения, согласованного Росприроднадзором. Также будет видно, что оно не заявляет об образовании отхода по итогам года, хотя ведет деятельность.
Надзорные органы смогут организовывать точечные проверки и на месте выявлять нарушения. Например, по бухгалтерскому учету легко увидеть, что продукция произведена, а согласно регламентам при этом производится определенное количество отходов, или что произошла замена ртутных ламп и т. д.
– Разработка ГИС предусмотрена нацпроектом «Экология» и в нем заложена субсидия – порядка 500 млн руб. на три года. Чтобы к 2021 г. разработать, синхронизировать с необходимыми госинформсистемами и запустить ГИС, «РосРАО» по итогам открытого конкурса привлекло российскую ИТ-компанию «Большая тройка». У нее успешный опыт в разработке программного обеспечения для создания территориальных схем обращения с ТКО для 50 регионов.
– Отходы I и II класса опасности, по сути, образуют все – школы, детские сады, больницы, автомойки, учреждения, предприятия, крупные заводы. Вопрос в номенклатуре и количестве. Всего производится 444 вида особо опасных отходов, они охватывают все отрасли, окружают нас с вами ежедневно, и надо просто научиться возвращать их на переработку.
Центры образования таких отходов – все крупные города и регионы, где сконцентрировано большое количество промышленных предприятий: Поволжье, Урал, Сибирь.
– Точных данных о том, сколько опасных отходов образует население, сейчас нет. Но, безусловно, доля опасных отходов в быту растет – это ртутные лампы, аккумуляторы, батарейки. И предстоит отдельная непростая работа по раздельному сбору таких отходов у населения. Установка специальных контейнеров – это общая задача муниципалитетов, управляющих компаний и операторов коммунальных отходов. Но федеральный оператор также готов подключиться к ее решению.
Операторы уже сейчас обязаны передавать «РосРАО» на утилизацию найденные в процессе сортировки бытовых отходов опасные. Безусловно, неправильное обращение с такими отходами – это прямая угроза нашему здоровью. Без исправления ситуации невозможно достичь экологической безопасности страны. Одна пальчиковая батарейка загрязняет 20 кв. м почвы и 400 л воды.
– Действительно, первые четыре завода появятся в этих регионах. Во-первых, потому что в них сконцентрированы промышленные предприятия, а во-вторых, поскольку там уже есть инфраструктура – это четыре завода по уничтожению химического оружия. Ведь химическое оружие – это высокотоксичные вещества, гораздо более опасные, чем отходы I и II класса, поэтому созданная там система безопасности и прочая инфраструктура позволяют работать и с этими отходами.
Еще три завода «Росатом» будет создавать до 2024 г. В 2020 г. правительство должно утвердить федеральную схему обращения с особо опасными отходами и дальше периодически пересматривать. И там, а также благодаря ГИС мы как раз увидим те места, где необходимо построить следующие три завода. Далее мы обязательно проработаем этот вопрос с Минприроды, правительством, соответствующими регионами и представим эти предложения.
При этом мы привяжемся тоже к каким-то существующим площадкам, где будет базовая инфраструктура. Я допускаю, что это будет в Сибири и Центральном регионе.
– Сегодня уже существует система контроля перевозки опасных грузов всеми видами транспорта – от контроля и обучения водителей до оснащения транспортных средств. А отходы I и II класса – это очень небольшая часть из миллионов тонн таких грузов, которые сейчас перемещаются по стране.
В первую очередь мы ориентируемся на железнодорожный транспорт – как способный перевозить наибольшее количество таких грузов – и на автомобильный транспорт, который призван обеспечить сбор с небольших мест накопления отходов и перевозку до логистических центров.
Мы планируем контролировать эти перевозки, оснащая транспортные средства аппаратурой спутниковой навигации «Глонасс», как автомобили, так и вагоны. И проект будущей информационной системы это предусматривает.
Мы думаем и над тем, как контролировать каждую единицу тары с отходами. Здесь мы тоже ориентируемся на западный опыт, предусматривающий специальную маркировку.
– Проектные мощности спланированы исходя из статистических данных за последние пять лет.
Семь заводов – это база для переработки широкого спектра отходов, но мы не должны забывать, что какие-то предприятия по переработке батареек, аккумуляторов, ртутных ламп уже существуют. Задача государственного регулирования – загрузить их мощности. То есть организовать сбор и передачу этих отходов реальным переработчикам. По сути, мы создаем новую экологическую отрасль по переработке промышленных отходов. И эта отрасль будет развиваться и как и любой рынок реагировать на потребности – спрос рождает предложение.
Мы обязаны сделать так, чтобы мощности по переработке закрывали потребности в ней.
– По закону федеральный оператор осуществляет обращение с отходами только в случае их образования на территории России, и наша система обращения с отходами предусматривает именно такой подход. Завоз отходов из-за рубежа мы не предполагаем.
– Во-первых, нельзя сравнивать мусоросжигательные заводы и заводы по переработке I и II класса опасности. Они решают совершенно разные задачи. Во-вторых, мы строим, как я уже говорил, предприятия на базе уже существующих заводов по уничтожению химоружия. Их нужно только оснастить оборудованием, и этим мы перекроем 350 видов опасных отходов из 444. В-третьих, при разработке федерального проекта мы ориентировались на западный опыт, на те финансовые модели, которые уже имеются. На наш взгляд, этих средств вполне достаточно, чтобы создать семь базовых предприятий.
– Сейчас эти предприятия еще работают – они завершают ликвидацию последствий уничтожения химического оружия, т. е. обрабатывают и удаляют специфическое оборудование. Соответственно, нам остается вся инфраструктура, энергосети, холодильные и компрессорные установки, складские помещения, лаборатории, санитарно-бытовые помещения, дороги, коммунальные сети и т. д. По сути, нам передают большие производственные корпуса, в которых мы размещаем оборудование для переработки отходов, все остальное – действующее, полноценное, достаточно новое.
– Предельная стоимость по каждому объекту – 5 млрд руб. Точные цифры будут после заключения государственной экспертизы, которое мы планируем получить в конце 2020 г.
– Это будут специфические заводы, больше ориентированные на западные модели узкого профиля. Они будут перерабатывать какую-то группу отходов, поэтому и технологий понадобится гораздо меньше.
– В 2022 г. федеральный оператор начнет прием отходов I и II класса. Все, кто их образует, должны или перерабатывать их самостоятельно, или передавать федеральному оператору по тарифам, которые будут устанавливаться и контролироваться государством. Они будут основой финансирования этих предприятий.
– Как у любых тарифов – не более 5%.
– Это все учитывается в тарифах, т. е. тариф должен учитывать доходы от продажи вторсырья.
– Я могу сказать, что наши финансовые модели предполагают период окупаемости от 8 до 10 лет. Это что касается тех трех заводов, которые мы будем строить за счет госкорпорации «Росатом»
– В России слово «отходы» носит негативный оттенок, хотя на Западе они уже давно воспринимаются как ценный ресурс. К сожалению, это мнение россиян основано на долгом отсутствии правильного обращения с отходами, неверии в эффективность экологических решений и низкой информированности. И наша задача – разъяснить, что на самом деле эти заводы из себя представляют, какой контроль за их безопасностью. Для этого мы открыли общественные приемные в регионах, запустили телефонную линию, собираем круглые столы. Кроме того, мы организовали посещения объектов по уничтожению химического оружия – мало кто представлял, как они сейчас организованы.
Недавно устроили выезд общественности и экспертов из четырех регионов в Австрию, показали им несколько аналогичных заводов, один из них непосредственно в Вене, в черте города, а второй – вообще в курортной зоне, потому что благодаря автоматизированным системам контроля и современным системам очистки они безопасны. Именно такие заводы мы взяли за эталон и такие технологии мы планируем применять на своих заводах.
– Да мы ориентируемся, конечно, на данном этапе на западные технологии. В России, по сути, этой отрасли нет и таких установок тоже нет. Но, естественно, планируем локализовать производство того оборудования, для которого это возможно. Чтобы российские предприятия в этом процессе были задействованы, получили заказы, чтобы был мультипликативный эффект развития отечественной промышленности.
– Во-первых, создание семи заводов – это достаточно серьезная загрузка отечественных предприятий. Во-вторых, надо понимать, что, локализуя производство уникального оборудования, мы получаем технологические компетенции, которые можно будет применять также для обращения с отходами III класса, медицинскими и другими промышленными отходами. Такие технологии способны решить многие экологические задачи.
– На четырех заводах планируется создать три технологических блока – для ртутьсодержащих отходов, блок физико-химической переработки (условные 12 линий, которые связаны между собой) и блок термического обезвреживания, в котором будут перерабатываться в том числе остатки отходов после извлечения ценных компонентов.
– На установках термического обезвреживания, на которые мы ориентируемся, блок очистки выбросов – это высокотехнологичное оборудование, по размерам и сложности существенно превышающее блок термической переработки. Автоматически контролируются все основные технологические стадии. Самый значительный показатель выброса – оксид азота – в 3 раза меньше предельно допустимой концентрации в воздухе населенных мест. И мы планируем привезти сюда такие же технологии.
Заводы будут практически безотходные, полигоны для захоронения хвостов там не предусмотрены. Получившиеся соединения от переработки одних отходов будут реагентами для других, и вода будет циркулировать по замкнутому циклу.
Все технологии основаны на принципе: сперва извлечь все, что можно, полезного, а затем переработать то, что осталось. Например, переработка ртутной лампочки – яркий пример стопроцентной переработки – разделяется на ртуть, алюминий и стекло, и возвращаем в промышленность. В случае кислотных аккумуляторов получается пластик, свинец, а сам электролит переводится в соль, которую забирает стекольный комбинат. То, что образуется в конце и не является вторичным сырьем, проходит химическую и термическую переработку и становится продуктом, который также может пойти во вторичный оборот.
– Вся продукция, которая образуется, будет проходить контроль на соответствие санитарным и экологическим нормам. На нее также будет выдаваться санитарно-эпидемиологическое заключение о том, что она соответствует всем требованиям, безопасна и может быть использована в качестве вторсырья. Если продукция опасна и не может быть вовлечена во вторичный оборот, она никогда не получит такие бумаги и не сможет быть реализована.
– Есть процедуры контроля, есть выборка. Деятельность по переработке отходов ничем не отличается от производства минеральных удобрений или автомобилей.
– Извлеченные химические вещества будут обезвреживаться и перерабатываться для получения технических продуктов, например ртути, соединений металлов или неопасных для окружающей среды солей – все это востребованные вторичные ресурсы или химические продукты для промышленности как в России, так и за рубежом.
Ртуть – востребованный продукт, она экспортируется. Мы провели большую работу с российскими переработчиками ртутьсодержащих отходов и поняли, что сейчас в основном ртуть уходит в Китай, где используется в химической промышленности.
Стекло, металл, пластик – это тоже вторичное сырье, которое широко используется и на которое есть спрос. Также у нас будут образовываться соли – тоже продукт для химической промышленности. А также мы сами планируем производить аналоги противогололедных реагентов и удобрений.
Нереализованные остатки – гранулят, аналог щебня – в Германии, например, используют для дорожного строительства, а в Австрии – для укрепления стенок выработанных шахт. Перспективно использовать их и для пересыпки полигонов коммунальных отходов – сейчас для уплотнения и защиты от пожаров на полигонах используют песок – ценный природный ресурс.
– В любом случае мы произведем востребованный продукт. А спрос определяется ценой, которая в нашем случае будет минимальной вследствие применения ресурсосберегающих технологий.
– По статистике, в мире производится более 400 млн т опасных отходов в год. Это почти 60 кг на каждого человека в мире – и это количество постоянно растет.
Поэтому некорректно решать только проблему утилизации аккумуляторов электромобилей, важно выстроить грамотную систему безопасного обращения со всеми отходами.
Во многих странах вопросы ответственного обращения с опасными отходами решены еще в 1970-х гг., сейчас в Европе перерабатывается более 89% опасных отходов добывающих отраслей.