Даже сегодня, по прошествии 65 лет с момента окончания Второй мировой войны, широкая общественность весьма скудно информирована о программе ядерных исследований Третьего рейха, которая с различной интенсивностью велась германскими учёными с декабря 1938 года и вплоть до подписания акта о безоговорочной капитуляции Германии 8 мая 1945 года.
Итак, 17 декабря 1938 года в главной химической лаборатории Физического института Общества кайзера Вильгельма немецкие учёные Отто Ганн и Фридрих Штрассман осуществили эксперимент, доказавший возможность расщепления атомного ядра под воздействием нейтронного облучения. Урановое ядро было буквально разорвано на части, процесс распада сопровождался довольно значительным энергетическим выбросом.
С помощью почти примитивного исследовательского оборудования немцы совершили открытие, которое спустя всего пять с половиной лет — 16 июля 1945 года, инициирует взрыв американской плутониевой бомбы «Тринити» в пустыне Аламагордо.
Пять с половиной лет продолжалось противостояние физиков по обеим сторонам Атлантического океана — напряжённая научно-производственная драма, разыгранная в ужасающих декорациях самой разрушительной и кровопролитной войны в мировой истории.
ДВА ПИСЬМА НА ОДНУ ТЕМУ
24 апреля 1939 года в Управление армейского вооружения Германии поступило письмо от профессора Пауля Хартека и доктора Вальтера Гротте, в котором именитые учёные высказали мысль о реальной возможности создания нового вида высокоэффективного взрывчатого вещества, основанного на достижениях ядерной физики, способного дать государству, владеющему им, «тотальное военное превосходство стратегического порядка».
2 августа 1939 года Альберт Эйнштейн пишет президенту США Франклину Рузвельту: «В течение последних четырёх месяцев благодаря работам Жолио во Франции, а также Ферми и Сцилларда в Америке стала вероятной возможность ядерной реакции в крупной массе урана, вследствие чего может быть освобождена значительная энергия и получены большие количества радиоактивных элементов. Можно считать почти достоверным, что это будет достигнуто в ближайшем будущем. Это явление способно привести также к созданию ядерных бомб, возможно, хотя и менее достоверно, исключительно мощных бомб нового типа. Одна бомба этого типа, доставленная на корабле и взорванная в порту, полностью разрушит весь порт с прилегающей территорией…»
С началом 1940 х открытые научные публикации по работам в сфере ядерной физики практически исчезли со страниц специализированных журналов. Война подстегнула гонку за обладание мощнейшей энергией, что открывало перспективу получения бомбы необычайной силы. Вторая мировая, подобно катализатору, ускорила проведение исследований, увенчавшихся появлением ядерного оружия, которому суждено было стать не только самым страшным средством массового поражения, но и страховкой от возникновения глобальных конфликтов.
БЛИЦКРИГ ПРИНОСИТ ПЛОДЫ
22 июня 1940 года капитулировала Франция. В результате молниеносных и сокрушительных ударов Вермахта Германия завладела необычайно ценными и опасными трофеями — в руках нацистов оказалось более 3 тыс. т урановой руды из африканских рудников в Бельгийском Конго, а также норвежский завод по производству тяжёлой воды — важного компонента ядерных экспериментов. Помимо этого в распоряжении германских учёных и инженеров имелись урановые рудники в Судетской области Чехословакии.
Богатые сырьевые запасы для осуществления исследований в сочетании с мощной опытной и промышленной базой заставили противников Германии всерьёз задуматься о безотлагательной организации ответных действий. Контакты между физиками враждующих государств оборвались на долгие годы. Всё касающееся сферы изучения ядерного распада было переведено под полный контроль военных ведомств и защищено режимом строжайшей секретности.
В ОЖИДАНИИ ХУДШЕГО
В конце 1942 года в США началась работа над сверхсекретным Манхэттенским проектом, который возглавил бригадный генерал Лесли Гровс — амбициозный офицер, привыкший к точному и эффективному выполнению заданий.
Союзники не располагали объективной информацией о ходе ядерных исследований в Германии, однако разрозненные сведения, поступавшие из разных источников, породили в военных и научных кругах на Западе подозрения, что немцы чрезвычайно преуспели в этом и создали атомную бомбу.
Один из участников Манхэттенского проекта даже предлагал обратиться к американцам по радио с предупреждением о вероятной атомной бомбардировке территории США. Не склонный к панике Гровс отверг эту идею, однако и не отрицал возможности применения немцами если не атомной бомбы, то обычных боеприпасов с радиоактивной начинкой. Случись подобное при высадке союзников в Нормандии, они оказались бы в весьма затруднительном положении.
После тщательного анализа данных и консультаций с учёными генерал взялся ответить на два вопроса, которые решали судьбу операции «Оверлорд» (открытие Западного фронта в Европе). Первый: столкнутся ли войска Эйзенхауэра с применением радиоактивного оружия? Гровс сказал: «Нет». Второй: следует ли предупредить командующего о такой возможности? «Да», — сказал Гровс. Соответствующие рекомендации были приняты к сведению наверху, о чём извещало письмо Эйзенхауэра. «Когда я прочитал его ответ, — вспоминает Гровс, — мне стало понятно, что нам больше ничего не остаётся, как молить бога, чтобы мы не ошиблись в наших расчётах. Составляя эти рекомендации, я ощущал всю глубину своей ответственности за судьбу союзных сил вторжения. Поэтому я свободно вздохнул, когда узнал, что союзным войскам удалось удачно высадиться, не встретив никакой радиоактивной опасности…»
"АЛСОС" В ДЕЙСТВИИ
К концу 1944 года германским учёным в силу ряда причин научного и организационного характера не удалось продвинуться в деле создания ядерного оружия так же далеко, как их коллегам из американского и британского атомных проектов. Однако союзники абсолютно ничего не знали об этом. Высадка на континент прошла без сюрпризов, тем не менее никто не гарантировал, что подобных инцидентов не произойдёт в ближайшем будущем.
Ограниченному кругу военных, посвящённых в суть тайной угрозы, оставалось только надеется на то, что нацисты не смогли создать ядерное оружие, и по крупицам собирать любую информацию, способную пролить свет на германские секреты.
Самой могущественной и эффективной научно-разведывательной организацией, на счету которой оказался наибольший объём немецких «атомных» трофеев, была так называемая миссия «Алсос», созданная в 1943 году по личному указанию бригадного генерала Гровса.
Военным куратором группы был назначен полковник Борис Паш, в качестве научного руководителя пригласили талантливого физика-ядерщика Самуэля Гудсмита. Борис Паш был решительным и инициативным офицером, профессиональным разведчиком, а его коллега Гудсмит, обладавший «некоторыми ценными качествами, развитым чувством долга», свободно владел несколькими европейскими языками и, что важнее всего, был лично знаком со многими европейскими учёными.
Работа миссии «Алсос» в Европе стартовала в августе 1944 года, когда Паш и Гудсмит прибыли в только что освобождённый союзниками Париж. Здесь им удалось найти уникальную информацию, касавшуюся организации производства металлического урана в Германии.
Когда войска западных союзников вступили на территорию Третьего рейха, началась активная фаза миссии «Алсос», подразумевавшая осуществление ряда мероприятий по обнаружению и овладению секретами немецкого уранового проекта — захвату ценной технической документации, радиоактивных материалов, оборудования и, главное, немецких специалистов ядерщиков.
ОПЕРЕДИТЬ РУССКИХ
Ближе к концу войны в докладах американской разведки всё чаще появлялась информация о том, что в СССР развёрнуты работы по созданию ядерного оружия. Прекрасно осознавая ценность германских достижений в этой сфере, генерал Гровс и его подчинённые постарались приложить максимум усилий к тому, чтобы советским учёным досталось как можно меньше «атомных» трофеев.
Одной из самых характерных операций такого рода, инициированных руководством миссии «Алсос», была массированная бомбардировка завода компании «Дегусса» в Ораниенбурге, на котором производился металлический уран. 13 марта 1945 года 600 бомбардировщиков B 29 совершили налёт на город, сбросив более 1,5 тыс. т фугасных и зажигательных авиабомб. Наземные сооружения объекта оказались полностью уничтожены, но часть оборудования, технической документации и готовой продукции, спрятанная в подземных убежищах, была обнаружена советскими войсками, занявшими эту территорию через несколько дней после американской воздушной атаки. Впоследствии находки вывезли в СССР и использовали в работах над советским атомным проектом.
ОПЕРАЦИЯ "УБЕЖИЩЕ"
Чуть ли не самой дерзкой авантюрой миссией «Алсос» была операция «Убежище», осуществлённая в апреле 1945 года под непосредственным руководством полковника Паша и Самуэля Гудсмита. Один из захваченных немецких физиков сообщил, что в городе Хайгерлоке размещена крупная физическая лаборатория, эвакуированная из Берлина, важные научные архивы и, что самое главное, рабочий ядерный реактор.
Германия уже была поделена на сферы влияния, и Хайгерлок оказался во французском секторе оккупации. Гровс не мог допустить, чтобы атомные секреты немцев попали в руки французов, ибо не без основания считал: очень скоро они передадут всё русским.
Не дожидаясь, когда союзники дойдут до Хайгерлока, Паш взял быка за рога. Обратившись за помощью к генералу Гаррисону, он получил в своё подчинение сапёрный батальон. 23 апреля подразделение вошло город и немедленно приступило к демонтажу оборудования расположенной там лаборатории и реактора, построенного в туннеле под высокой скалой. Совместно с английскими учёными сотрудники «Алсоса» сумели закончить операцию до появления французских войск.
А пока американцы уводили секреты нацистов из-под носа союзников, в Германию прибыла группа советских ядерщиков, которую возглавлял «красный Гровс» — генерал-лейтенант МВД Авраамий Завенягин. Русские были настроены решительно и не собирались возвращаться в Союз с пустыми руками…