Критический перегрев главной энергоустановки, пронизывающее гамма-излучение и радиоактивные газы, заполнившие реакторный отсек, — ровно 50 лет назад, 24 мая 1968 года, в Баренцевом море произошла техногенная катастрофа на подводной лодке К-27, повлекшая гибель девяти членов экипажа и сделавшая инвалидами десятки их товарищей. О трудном боевом пути уникальной, но несчастливой АПЛ — в материале РИА Новости.
Эпоха становления советского атомного подводного флота в 1950-1960-х годах сопровождалась смелыми и опасными экспериментами. Оборонная промышленность стремилась создать идеальную субмарину с почти неограниченным запасом хода. Яркий пример одной из таких попыток — крейсерская подводная лодка К-27, спущенная на воду 1 апреля 1962-го. Ей прочили большое будущее. Специально для К-27 советские конструкторы разработали принципиально новый ядерный реактор с жидкометаллическим теплоносителем.
Такое "сердце" было гораздо компактнее силовых установок других атомоходов, отличалось быстрым набором мощности и простой конструкцией, что облегчало эксплуатацию и обслуживание. Кроме того, жидкие металлы — единственный теплоноситель, удовлетворяющий всем требованиям в отношении теплоотвода и ядерных свойств, предъявляемым к энергетическим реакторам на промежуточных и быстрых нейтронах. В общем, на К-27 установили идеальную (как тогда думали) энергетическую установку.
Но все оказалось не так просто. Проблемы начались еще на земле. В 1959-м на специально построенном в Обнинске испытательном стенде произошли две серьезные аварии. Несколько человек получили большую дозу облучения, а трюмного машиниста по инвалидности отправили в запас. Стало ясно, что при всех своих достоинствах новейший реактор недостаточно изучен и, соответственно, ненадежен. Однако флотское начальство торопило ввод К-27 в строй: американская АПЛ Seawolf первого поколения со схожей силовой установкой к тому времени уже совершила пробный выход в море.
Спешка привела к тому, что заводские, ходовые и государственные испытания атомохода в 1963-м решили совместить. А 30 октября того же года правительственная комиссия подписала акт о приемке К-27. В качестве теплоносителя для реакторов всех подводных лодок новых проектов рекомендовалось применять сплав свинец-висмут. За время испытаний лодка прошла 5760 миль за 528 ходовых часов — в полтора раза больше, чем первая советская АПЛ К-3. Серьезных происшествий не было.
В свой первый дальний поход К-27 отправилась 21 апреля 1964-го. "Автономка" длилась более 50 суток, лодка преодолела почти 12,5 тысячи морских миль, что по тем временам было абсолютным мировым рекордом пребывания человека под водой. Экипаж отрабатывал эксплуатацию всех узлов и агрегатов лодки на предельных режимах и в разных климатических условиях. К-27 проследовала из Арктики в экваториальные районы Атлантического океана, где температура воды местами достигала 27 градусов. Системы охлаждения реактора работали на износ — от жара отсеки лодки прогревались до 45 градусов.
В этом походе возникла нештатная ситуация с реактором левого борта АПЛ. Расплавленный металл попал в газовую систему первого контура и застыл. Экипажу пришлось разрезать дефектную трубку и вручную "выдалбливать" образовавшуюся "пробку". Капитан третьего ранга Александр Шпаков получил серьезную дозу радиации, но остался в строю.
Второй поход К-27 состоялся осенью 1965-го и длился 60 суток — с 15 июля по 13 сентября. Атомоход направился в Средиземное море, где в то время находился шестой флот ВМС США. Это имело серьезное символическое значение: советский подводный флот впервые обозначал свое военное присутствие в данном регионе. Но и в этот раз не обошлось без происшествий: 19 августа случился пожар на станции правого гребного электродвигателя. Шесть дней спустя по ряду причин снизилась мощность реактора. Вернуть ее на номинальные показатели удалось лишь к 8 сентября.
В рамках подготовки к третьему походу К-27 вышла в море 13 октября 1967-го для проверки всех систем и механизмов. И снова авария, практически идентичная самой первой, в 1964-м, — жидкометаллический сплав попал в газовую систему первого контура, но на этот раз — реактора правого борта. Причина — окисление сплава свинец-висмут, в результате чего образовались шлаки, закупорившие теплоноситель. Ремонтировали уже на базе — матросы кувалдой и зубилом выбивали застывший радиоактивный металл из поврежденных трубопроводов. Многие получили большие дозы. К этому времени советские моряки уже окрестили К-27 мрачным прозвищем "Нагасаки". "Хиросимой" ранее за многочисленные аварии прозвали печально известную АПЛ К-19.
Ровно полвека назад, 24 мая 1968-го, К-27 вышла в Баренцево море. Перед экипажем стояла задача проверить работу главной энергетической установки (ГЭУ) после ремонта. Однако в 11:30 мощность реактора начала самопроизвольно снижаться. Спустя полчаса в реакторном отсеке резким скачком повысился уровень гамма-излучения до 150 рентген в час и произошел мощный выброс радиоактивных газов. Поняв, что повреждено ядерное топливо, личный состав включил аварийную защиту левого реактора. Но к тому времени субмарина уже насквозь пропиталась смертельной радиацией.
После экстренного всплытия экипаж К-27 провентилировал зараженные помещения и на одном исправном реакторе к 17:30 довел лодку до базы. Все 144 человека были сильно облучены, двадцать моряков получили дозы радиации от 600 до 1000 рентген. Один матрос погиб прямо на борту, задохнувшись в противогазе, еще восемь скончались в госпитале. В той или иной степени радиация подорвала здоровье всех членов экипажа. Многие впоследствии были вынуждены оставить службу из-за вызванных облучением болезней. Средняя продолжительность жизни обреченных подводников составила всего 50 лет.
Основная причина аварии — использование реактора на предельных режимах. Техника попросту не выдержала. В результате нарушился теплоотвод от активной зоны. Грубо говоря, ГЭУ перегрелась. И если бы экипаж не успел включить аварийную защиту левого реактора, лодку мог разрушить тепловой взрыв. Виновных так и не нашли. Позже выяснилось, что перед роковым выходом в море командир электромеханической боевой части, отвечавший за атомные реакторы, долго отказывался расписаться в вахтенном журнале корабля о готовности подразделения. Но флотское начальство его мнение проигнорировало.
Более десяти лет лодку пытались вернуть в строй или хотя бы сохранить на плаву. Однако очистить ее от радиоактивных отходов не представлялось возможным. Кроме того, в стране не было полигона для захоронения реакторного отсека. В итоге К-27 исключили из состава флота и 10 сентября 1981 года затопили в Карском море возле полуострова Степового на глубине 75 метров. Авария привела к закрытию программы реакторов с жидкометаллическим теплоносителем. Передовая и перспективная технология оказалась слишком сложной, чтобы в полной мере подчиниться человеку. И слишком капризной, чтобы использовать ее на таких важных платформах, как боевые подводные лодки. Схожая судьба постигла и американскую АПЛ Seawolf первого поколения, так и не пошедшую в серийное производство.