Накануне Климатической конференции ООН (COP 28) генеральный секретарь Всемирной метеорологической организации Петтери Таалас заявил, что Германии необходимо пересмотреть решение отказаться от атомной энергетики. Официального ответа Берлина не последовало, но с призывом Таалас опоздал: в апреле Германия остановила три последние АЭС. Эксперты сомневаются в возможности возврата ведущей европейской экономики в клуб ядерных держав.
История вопроса Несмотря на то что целый ряд фундаментальных открытий, лежащих в основе ядерной энергетики, был сделан именно немецкими учеными, первую атомную станцию в ФРГ подключили к сети в 1961 году. АЭС «Каль» с американским реактором BWR мощностью 16 МВт располагалась в баварском Гросвельцхайме.
В ГДР Советский Союз построил АЭС «Райнсберг» с реактором ВВЭР‑70. Пущенная в 1966 году, она стала нашим первым «экспортным» объектом. Второй была АЭС «Грайфсвальд». Площадку распланировали под восемь блоков с ВВЭР‑440. Первые четыре подключили к сети между 1973 и 1979 годом. Пятый — в 1989 году на пробный срок, шестой был построен, но никогда не эксплуатировался. Седьмой и восьмой достроены не были. Все энергетические активы ГДР перешли компаниям ФРГ, и новые собственники не хотели связываться со сложным перелицензированием по западногерманскому законодательству. В 1982 году СССР также начал строительство двух ВВЭР‑1000 на АЭС «Штендаль» — по той же причине работы на них остановили.
В 1974 году в Западной Германии был запущен первый блок АЭС «Библис» с самым мощным на тот момент реактором PWR — 1200 МВт. В США PWR такой мощности появится лишь через два года, во Франции — через 10 лет. Всего в ГДР и ФРГ в 1957–2004 годы заработали порядка 110 ядерных установок, преимущественно исследовательских. С 1985 по 2005 год доля атома в энергобалансе Германии была максимальной, в пиковые периоды достигая 30 % (в России сейчас около 20 %).
Однако в 1970–1980‑е общественное мнение стало меняться. На волне европейских протестов против разработки и испытаний ядерного оружия немецкие экоактивисты развернули чрезвычайно успешную антиядерную кампанию. В 1972‑м им удалось остановить строительство АЭС в земле Баден-Вюртемберг (сначала в Брайзахе, затем в городке Виль), в 1977‑м — строительство быстрого натриевого реактора SNR‑300 в Калькаре. В 1979 году, после аварии на АЭС «Три-Майл-Айленд» в США, на улицы Бонна вышли порядка 150 тыс. человек с требованием закрыть все ядерные объекты. Реакция на Чернобыль в 1986‑м была еще острее. Спустя четыре года новое поколение политиков, попавших в Бундестаг (коалиция Социал-демократической партии Германии и Партии зеленых), объявило о постепенном отказе от ядерной энергии. Решение было подписано тогдашним канцлером Герхардом Шредером. В 2011 году после аварии на японской АЭС «Фукусима‑1» канцлер Ангела Меркель одобрила национальную доктрину, исключающую атом и ископаемое топливо из пирамиды генерации. Документ получил название Energiewende — «Энергетический поворот».
16 апреля этого года в давно объединенной Германии были отключены от сети три последние работающие АЭС: «Изар‑2», «Неккарвестхайм‑2» и «Эмсланд». К тому моменту доля атома в энергобалансе не достигала и 10 %.
«Решение о закрытии АЭС в Германии было политическим. Оно напрямую не связано с декарбонизацией, но связано с зеленой повесткой и боязнью радиации и АЭС в обществе, — считает заведующий лабораторией прогнозирования топливно-энергетического комплекса Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Валерий Семикашев. — Это прямое следствие активности экологических организаций и позиции Партии зеленых, которая регулярно собирает порядка 15 % на выборах и в настоящий момент входит в правящую коалицию. Как я понимаю, в немецком обществе существует консенсус: там хотят жить без АЭС. Поэтому строительства станций даже со сменой власти через 5–10 лет ожидать сложно. Если только произойдут изменения большие, чем мы наблюдали в 2020–2023 годы: энергокризисы в Европе из-за высоких цен на энергоносители, пандемия COVID‑19 и последствия санкционного противостояния».
«В начале 2000‑х Вульф Бернотат, тогдашний президент крупнейшей энергокомпании ФРГ E.On, очень точно сказал, что атомная энергия в Германии — «религиозный» вопрос и, прежде чем обсуждать ее использование наряду с другими видами, нужно дождаться перемен в общественном мнении», — отмечает научный редактор журнала «Вестник МГИМО-Университета», эксперт в области энергетической трансформации европейских стран Наталия Меден.
Раз отказ от атомной генерации — решение политическое, то и ответ на вопрос, есть ли возможность это решение отменить, следует искать в политике. Правительственная коалиция Германии состоит из представителей Социал-демократической партии, Партии зеленых и либеральной Свободной демократической партии. В парламентскую оппозицию входят консерваторы (блок правоцентристов, Христианско-демократический союз Германии и Христианско-социальный союз в Баварии), члены Левой партии и «Альтернативы для Германии». Все партии, за исключением последней, в своих программных документах зафиксировали приверженность отказу от атомной энергетики, отмечает Наталия Меден.
«Сегодня явных признаков того, что ведущие политические партии кардинально поменяли свое отношение к атомной энергетике, не просматривается. Даже в стрессовой обстановке весны 2022 года либералы и христианские демократы поднимали вопрос не о запуске всех АЭС и тем более не о строительстве мощностей, а лишь о продолжении эксплуатации работавших трех блоков на АЭС «Изар‑2», «Неккарвестхайм‑2» и «Эмсланд», — заключает эксперт.
«Чтобы Германия пересмотрела свой курс, должно быть волевое политическое решение, возможно, даже смена политических элит, — утверждает ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности, научный сотрудник Финансового университета при Правительстве РФ Игорь Юшков. — Должен быть объявлен новый курс. Иногда такое случается: во Франции во время первого срока Эмманюэля Макрона делались заявления о грядущем отказе от ядерной энергии в пользу возобновляемой. Во всех европейских странах это было прямое следствие аварии на «Фукусиме». И все тот же Макрон смог развернуть мнение политиков в сторону мирного атома, поскольку возобновляемые источники оказались слишком дороги. В итоге общая модель французской энергосистемы, в которой порядка 70 % электрической мощности создается на АЭС, осталась неизменной. Немцы были более последовательными и досрочно закрывали свои станции. Теперь, чтобы пересмотреть стратегию, политикам нужно признать свою ошибку. А этого, конечно, никто делать не хочет».
«Для властей возврат к атомной генерации может стать символичным, показать окончательный крах Energiewende, который уже обозначился с перезапуском некоторых угольных ТЭС. От регулятора запуск остановленных атомных объектов требует многомесячных экспертиз и предоставления обществу гарантий безопасной работы АЭС. Для операторов ключевым может стать вопрос, насколько продлят срок эксплуатации АЭС, не изменится ли позиция властей при смене правительства и т. д. Думаю, что это и определит выбор в пользу развития возобновляемых источников и тепловой генерации», — добавляет руководитель экономического департамента Института энергетики и финансов Сергей Кондратьев.
Даже если в Германии найдется политическая сила, готовая продвигать тезис о допустимости атомной энергетики, развернуться будет непросто. Перезапустить остановленные АЭС технологически сложно и финансово затратно. «Ряд станций уже на стадии демонтажа. Другие — на стадии завершения работы: после остановки необходимо извлечь облученное топливо и т. п. В теории их можно запустить, но есть и технологические, и организационные сложности», — считает Валерий Семикашев.
«Если в Германии продолжится экономический кризис, а именно по ней он ударил существеннее всех в Европе, именно там закрываются предприятия, идет настоящая деиндустриализация, и если одна из партий возьмет на вооружение лозунг о возвращении стране позиции лидера промышленного производства, то изменения могут произойти, — допускает Игорь Юшков. — Правда, чем больше времени уходит на принятие решений, тем сложнее и дороже будет возврат к атомной энергетике. Но, похоже, он неизбежен. К этому немцев подталкивают соседи: в Польше собрались строить АЭС, во Франции отказались от поэтапного сворачивания атомной генерации, ядерные проекты намечаются в Великобритании, Чехии и др. В таких условиях отказываться от собственной дешевой энергии политически неверно».
На COP 28 канцлер Германии Олаф Шольц анонсировал создание климатического клуба, в который войдут страны, придерживающиеся одинаковых взглядов на реализацию Парижского соглашения. Он призвал страны-участницы утроить финансирование разработок в области возобновляемой энергетики к 2030 году. О возможности возобновления атомной генерации в Германии не сказал ни слова. Но еще в сентябре Олаф Шольц твердо заявил, что тема закрыта: «Атомная энергетика в Германии — «мертвая лошадь». Любому, кто хочет построить атомные станции, потребуется 15 лет и 15–20 млрд евро на каждую».
Кстати, остановив последние атомные блоки, Германия впервые с 2000 года превратилась в импортера электроэнергии — из стран, где вовсю работают АЭС. В отдельные часы доля импорта превышает 20 % потребления.
