Днем 19 июня 1948 года в Челябинской области начал работу первый промышленный атомный реактор «А». Его пуску предшествовала тяжелая и напряженная работа. Строители, как и в годы Великой Отечественной войны, совершили немыслимое. В жестких условиях они соорудили реактор и комплекс нужных для создания оружейного плутония зданий. Чтобы узнать, как шло масштабное строительство, мы обратились к книге «Тайны „сороковки“». Новая история в проекте ИА «Первое областное» к 80‑летию атомной промышленности «Атом: история траектории».
Проектированием первых атомных промышленных комбинатов на Урале и поселков при них с начала 1946 года занимался Государственный союзный проектный институт № 11. 9 апреля Совет Министров СССР определил программу создания атомной бомбы — от поиска месторождений урановых руд до испытания оружия. В то время в уральской тайге под Кыштымом работали уже тысячи людей. 24 апреля приняли генеральный план строительства плутониевого комбината. Площадки под необходимые здания утвердили 13 июня. Проектное задание предусматривало размещение предприятий завода № 817 общей площадью около 200 квадратных метров на южном берегу озера Кызылташ. Под стратегическое производство отводили 1219 гектаров.
В ноябре определили объекты первой очереди. Это ремонтно-механический завод, водное хозяйство, первый промышленный реактор, объекты для радиохимического процесса выделения плутония и получения металлического плутония («начинки» атомной бомбы), кислородная станция, тепловая электроцентраль. К строительству привлекали заключенных, имеющих высокую производственную квалификацию, солдат и вольнонаемных, а также членов семей приезжавших на завод специалистов.
В апреле 1947 года котлован глубиной 53 метра под первый промышленный атомный реактор «А» («Аннушка», как ласково называли этот объект) был закончен. После первомайских праздников началось бетонирование — самое важное событие на стройке. За работами следили сотрудники органов безопасности, а контролировал их лично Иосиф Сталин. Специально для сохранения темпа строительства на карьере у озера Кызылташ возвели завод по производству щебня. Появились и другие предприятия по выпуску стройматериалов.
К середине 1947-го за 19 месяцев на пустом месте сформировали многотысячный коллектив строителей. Сложнейшие задачи они решали при остром дефиците ресурсов и времени. На подготовительном этапе смогли построить железные и бетонные дороги, линии электропередач, объекты водоснабжения, временное жилье. Еще не был построен первый реактор, а уже шли подготовительные работы по строительству радиохимического завода — объекта «Б».
В июле 1947 года завершили бетонирование котлована. Рабочие уложили 82 тысячи квадратных метров железобетона и смонтировали 6 тысяч тонн арматуры. Впервые применяли «тяжелый» бетон, когда в состав наполнителя добавляли железную руду для улучшения биологической защиты, сказано в материалах «Росатома». Над самим реактором выстроили здание высотой 27 метров.
Правительство СССР поручило изготовление всего необходимого для завода № 817 лучшим машиностроительным предприятиям страны. Челябинск‑40 принял во время стройки около миллиона тонн грузов со всего Советского Союза. Оборудование и материалы поставляли более 200 заводов.
«Для улучшения обслуживания руководящих работников строительства», как говорилось в документе, открыли генеральскую столовую. При ней организовали буфет с холодными закусками, сладостями, фруктами и вином. Питались там без карточек за наличный расчет. И только руководители работ, которые часто менялись из-за невыполнения поставленных задач. Кроме того, люди в уральской тайге смотрели фильмы раньше, чем их видели москвичи. Дело в том, что в «сороковке» находился первый замминистра внутренних дел СССР Василий Чернышов и ему доставляли новые фильмы для просмотра и выдачи разрешений на прокат. Главный цензор советского кино приказал перенести демонстрацию кинокартин в небольшой кинозал, куда приглашал всех желающих с семьями.
Из-за большого отставания от первоначального плана ввода предприятия в эксплуатацию в июле стройплощадку впервые посещал Лаврентий Берия, курирующий атомный проект. Он приезжал на поезде, а на месте передвигался на бронированном «кадиллаке» в сопровождении охраны. По воспоминаниям очевидцев, говорил он негромко и не кричал, а чаще всего молча слушал пояснения специалистов. При этом Берия имел пронзительный взгляд и мог создать огромное нервное напряжение у подчиненных.
В сентябре 1947 года под Кыштым приехал Игорь Курчатов. Он ежедневно приходил на строительную площадку «Аннушки» и следил за ходом монтажа реактора, на месте принимал решения. Ученый сначала жил в железнодорожном вагоне, стоявшем на одном из запасных путей недалеко от «Аннушки», потом в дощатом доме в березовой роще в километре от стройки, а после этого в коттедже на берегу озера Иртяш.
На одном из совещаний Игорь Курчатов озвучивал внушительные цифры: в июне 1947 года было 33 тысячи 322 рабочих, а в начале октября — уже более 40 тысяч. В адрес Базы‑10 в июне прибыло 150 вагонов со стройматериалами и оборудованием для объекта «А», а в августе — 834.
«Наверное здесь не надо лишний раз говорить, что эти огромные ресурсы государство могло использовать для восстановления стоящих в руинах городов и сел. Мы имеем все, что запрашиваем», — отмечал ученый.
Составы с грузами для Челябинска-40 должны были ехать не менее 400 километров в сутки. А срочные заказы, даже один вагон, доставляли из Челябинска и Свердловска на стройку отдельными паровозами.
На монтаже работало до 15 тысяч человек. Причем из самых разных городов — ближайших Челябинска и Свердловска, Магнитогорска, Нижнего Тагила, Перми, Москвы, Ленинграда, Новосибирска, Кемерове. Были рабочие из Донбасса. Монтажники зачастую трудились параллельно со строителями. Рабочий день не ограничивался, каждый был на стройплощадке столько, сколько нужно для выполнения задания. Возведение реактора шло круглосуточно.
Для контроля за работой атомного реактора требовалось смонтировать не менее пяти тысяч приборов, сотни щитов управления, самопишущих устройств, пусковой аппаратуры, дозиметрических приборов. Чтобы включать и выключать все это, потребовались бы огромные помещения. Монтажники нашли оригинальное решение — применить в устройствах контроля, управления и автоматизации малогабаритные телефонные реле, клеммы и многожильные кабели.
1 марта 1948 года на объекте «А» началась укладка в корпус реактора 500 тонн сверхчистого графита — наиболее ответственный момент. Нельзя было допустить даже малейшего загрязнения. Над корпусом реактора соорудили огромный купол, который предотвращал попадание в графитовую кладку инородных тел и пыли. Специалисты закачивали теплый воздух и отсасывали запыленный. Категорически запрещались курение и прием пищи. Верхняя одежда, обувь и личные вещи сдавали в раздевалку. Под куполом над реактором находилось ограниченное количество рабочих. Они трудились 12 часов в день с двухчасовым обедом за пределами реактора. Участники крайне важного процесса получали ежедневно дополнительное питание — пол‑литра молока и 50 граммов масла.
Недовольство Сталина долгой работой все нарастало. На стройплощадке ужесточили условия. На одном из совещаний было сказано, что сооружение некоторых узлов и конструкций реактора можно закончить до 1 мая. Руководителям сказали, что, если их организации завершат свою работу до этой даты, они получат отпуск на три дня для свидания с семьями, куда будут отправлены специальным рейсом на самолете за счет завода.
Параллельно со строительством реактора сооружали объекты радиохимического и металлургического производства, чтобы обеспечить всю технологическую цепочку, хранилище радиоактивных отходов, физическую и химическую лаборатории. Первая очередь завода № 817 представляла собой огромный комплекс с уникальным и дорогостоящим оборудованием.
В конце мая рабочие смонтировали 1500 тонн металлоконструкций и 3500 тонн оборудования, 230 километров трубопроводов, 165 километров электрического кабеля, 3800 приборов. 1 июня в реактор начали загружать урановые блочки. В ночь с 7 на 8 июня Игорь Курчатов как главный оператор пульта управления провел эксперимент по физическому пуску установки. Позже он сделал запись в оперативном журнале о том, что «в случае остановки подачи воды будет взрыв, поэтому ни при каких обстоятельствах не должна быть прекращена подача воды».
19 июня в 12 часов 45 минут первый в СССР уран-графитовый промышленный реактор «А» («Аннушка») вывели на проектную мощность. В службах, принимавших участие в пуске этого объекта, было задействовано более 400 человек. В первые сутки случилась аварийная ситуация, которую разрешили к концу июля при работающем реакторе. 22 декабря на радиохимический завод поступила первая партия облученного урана для выделения плутония. В конце февраля 1949 года готовый продукт отправили на дальнейшую очистку. Так на Южном Урале впервые получили металлический плутония для советской атомной бомбы.
