Валентин Шаталов всю жизнь посвятил развитию атомной отрасли и ее безопасности. С 1961 года он работает во Всероссийском научно-исследовательском институте химической технологии, и уже более 10 лет бессменно им руководит. На страницах нашего журнала Валентин Васильевич рассказывает о накопленном опыте и перспективах ВНИИХТ, делится планами на будущее.
– Валентин Васильевич, как вы пришли в атомную энергетику? Кто в большей степени повлиял на ваше становление как специалиста?
– Я еще в детстве заинтересовался химией и после окончания школы поступил на химический факультет МГУ. Закончив его, был направлен во ВНИИ 10 (теперешний ВНИИ химической технологии).
Работу в институте я начал в лаборатории, которая занималась теоретическими вопросами радиохимии. Ее руководитель, профессор Ефим Абрамович Каневский, значительно повлиял на формирование моего подхода к научной работе, научив тщательно обрабатывать данные и анализировать результаты эксперимента, исходя из нужд промышленности.
Через несколько лет я был направлен на работу в ГДР. Мы, молодежь, участвовали в пуске крупнейших комбинатов по добыче урана, туда же приезжали ученые – разработчики технологий. Таким образом, обучение шло параллельно в лабораториях и цехах. Это принесло очень большую пользу и во многом определило мой жизненный путь.
После возвращения в институт я, уже имея навыки практической работы, решил заняться ионообменными процессами извлечения урана. Моим руководителем был будущий академик Борис Николаевич Ласкорин. Он, также как и Каневский, оказал на меня очень существенное влияние.
Тогда, в конце 60-х, в СССР очень активно развивались комбинаты по добыче урана, строились новые. И параллельно велись крупные работы по созданию новой технологии подземного выщелачивания урана. В лаборатории Николая Николаевича Токарева мы создавали новую ионообменную аппаратуру, прежде всего, обеспечивающую непрерывные противоточные процессы. Я считаю, эта задача была очень успешно решена: мы создали установки, которые до сих пор являются самыми мощными в мире.
Наши технологии внедрялись параллельно на многих предприятиях, и я немало поездил по стране и более или менее подробно познакомился со всей отраслью.
В начале 80-х годов я возглавил недавно созданный специальный отдел по охране окружающей среды, а в 1985 году стал заместителем директора института по науке, вел все направления по охране окружающей среды. Мои научные интересы в большинстве были связаны с ионообменными процессами и созданием малоотходных производств.
С 1995 года я возглавляю ВНИИ химической технологии.
– Каковы главные направления работы ВНИИХТ?
– На сегодняшний день институт во многом сохранил традиционные сферы деятельности.
Во-первых, мы разрабатываем технологии и аппаратуру, а также осуществляем научно-техническое сопровождение всех процессов производства урана – начиная от геологоразведки и заканчивая получением ядерно-чистых материалов для использования в атомной энергетике. До сих пор это главное направление. Мы ведем работы на всех российских комбинатах по производству урана.
Сегодня в России ежегодно производится около 3,5 тыс. т урана. Этого явно недостаточно для развития атомной энергетики, и в планах отрасли – повышение выпуска продукции до 18 тыс. т. Для этого к 2020 году необходимо освоить новые месторождения, в Якутии, в очень сложных климатических условиях. Поэтому мы разрабатываем совершенно новые технологии, которые, прежде всего, должны обеспечить экологическую безопасность работ. Конечно, это требует изменения технологических подходов – в первую очередь, снижения расходов реагентов и энергии.
Второе основное направление нашей работы – развитие производства ядерно-чистых конструкционных материалов для атомной энергетики. Помимо урана, институт разрабатывает и внедряет технологии извлечения лития, бериллия, тантала, ниобия, циркония, гафния. Фторидные технологии, созданные во ВНИИХТе, обеспечивают полный цикл получения фтора для атомной отрасли. Институт располагает единственной в стране установкой, с помощью которой получают элементарный фтор, и мы его используем для производства не только гексафторида урана, но и фторидов других элементов (тантала, ниобия и других) высокой чистоты.
Третья важная сфера деятельности ВНИИХТ – создание концепции безопасного обращения с обедненным гексафторидом урана (ОГФУ). Я являюсь научным руководителем этой проблематики. Вокруг нее много споров, тем не менее, мы доказали международному сообществу (и МАГАТЭ это признало), что ОГФУ – не отходы. Это ценный материал высокой чистоты, высокотехнологичный продукт, который можно использовать сегодня, а если перевести его в другую форму, более безопасную для длительного хранения, – то и через 30 лет, в качестве топлива для реакторов на быстрых нейтронах. Значит, захоронение ОГФУ – огромная растрата материальных средств.
Четвертое приоритетное направление – охрана окружающей среды, пятое – производство неядерных материалов.
– Расскажите, пожалуйста, подробнее о деятельности в области охраны окружающей среды.
– Отдел по охране окружающей среды, который я возглавлял в начале 80-х, занимался двумя направлениями. Технологическое – предполагало научно-техническое обеспечение переработки твердых, жидких и газообразных радиоактивных отходов. Кроме того, отдел выполнял функции отраслевого контрольного органа, который занимался сбором информации о переработке РАО, выбросах и сбросах предприятий. Мы также проводили инспекционные поездки; совместно с академическими институтами сделали новые методики расчета предельно допустимых выбросов и сбросов, которые были внедрены на всех российских комбинатах по производству урана.
Сейчас сфера деятельности этого органа расширилась – отдел вырос в Государственный центр по учету и контролю радиоактивных веществ и радиоактивных отходов в РФ. Мы отслеживаем образование и передвижение РВ, РАО и радиоактивных источников на всей территории России. Эта государственная система охватывает не только предприятия Росатома, но и все российские объекты, где могут быть радиационно-опасные материалы – медицинские учреждения, атомные подлодки, институты Российской академии наук и т.д. Каждая такая организация отчитывается перед нами об образовании или передвижении радиоактивных материалов, таким образом, мы получаем возможность отслеживать их путь от производства до захоронения. По результатам этой работы ВНИИХТ ежегодно готовит соответствующий раздел государственного доклада об охране окружающей среды.
Институт также продолжает развивать и совершенствовать технологии, направленные на обеспечение безопасности технологических процессов, снижение объема выбросов, сбросов и образующихся отходов, безопасную переработку РАО и ОЯТ. Четыре года назад мы приняли участие в важном международном экологическом проекте РАДЛЕГ: создали технологии для очистки радиоактивных вод, которые образуются при демонтаже АПЛ. Эти установки работают до сих пор.
– Насколько остро стоит проблема радиационной безопасности и обращения с РАО на предприятиях Росатома? Что необходимо для ее решения?
– Сегодня радиационный фактор не оказывает существенного влияния на окружающую среду и здоровье человека. Фактические сбросы и выбросы на всех предприятиях атомной отрасли составляют 10-20% от допустимых, установленных нормативами. Этот намного ниже воздействия вредных химических веществ.
Обращение с вновь образующимися радиоактивными отходами основывается на новых процессах. Главное, чего не хватает – правовой базы, обязывающей предприятия создавать накопительные фонды для обращения с РАО. Финансовая часть таких работ совершенно не обеспечена законодательно. Мы сейчас внимательно изучаем опыт западных стран (Германии, Норвегии, Швеции, Франции) для решения этого вопроса.
Однако проблема РАО существует. Это проблема ядерного наследия, отходов, накопленных в результате реализации оружейной программы СССР. Она давит на общественное сознание и вызывает негативное отношение к атомной энергетике. Мы это понимаем и стараемся внести свой вклад в решение задачи ликвидации наследия, создавая эффективные технологии переработки РАО и ОЯТ.
– Технологии института находят применение в неядерных отраслях?
– Конечно. Опыт, накопленный в ядерной области, мы используем и в других сферах, причем уже несколько десятилетий. Например, в советские времена в нашем институте были созданы все существующие в стране технологии получения лития.
Система непрерывной противоточной водоочистки для извлечения урана из продукционных растворов подземного выщелачивания используется и при подготовке сверхчистой воды для ТЭЦ и котельных. Установки, которые мы создали в конце 60-х, работают и сегодня.
Наши технологии также применяются для получения редких металлов. Главное достижение института в этой области – пуск (под руководством Бориса Николаевича Ласкорина) комбината по добыче золота в Навои. Он до сих пор крупнейший в мире и до сих пор использует метод, разработанный во ВНИИХТе.
Мы получаем соединения высокой чистоты – и делаем на их основе новое (фторидное) оптоволокно, которое отличается очень высокой радиационной стойкостью, а также материалы для авиационно-космической промышленности.
Очень важное для института направление – получение особо чистых материалов для микроэлектроники, в том числе кремния для солнечной энергетики, опять же с помощью фторидных технологий.
– Успешна ли работа ВНИИХТ в условиях рыночных отношений?
– В последние годы в институте оживленно и достаточно эффективно идет модернизация – оснащение новым оборудованием, создание стендовых, хорошо оснащенных установок. За счет этого значительно повышается производительность и качество работы сотрудников. Теперь мы работаем в соответствии с высочайшими мировыми стандартами, о чем свидетельствуют и российский, и международный сертификаты качества.
Высокий уровень разработок, наличие высококвалифицированных кадров позволяют нам активно действовать как на российском, так и на мировом рынке. Недавно, например, заключили контракты на разработку технологий по производству урана с Австралией и Украиной, которые планируют активно осваивать новые месторождения, ведем переговоры с некоторыми фирмами США. Поставили в Германию партию материалов для микроэлектроники, готовим контракты с Японией – по микроэлектронике и технологии газофторидной переработки ОЯТ.
– Что Вы считаете самым важным в своей работе?
– Для меня, как директора, важно развитие производства, и, конечно, кадры.
Сегодня в институте работает около 900 человек, из них 16 докторов и 75 кандидатов наук, этого вполне достаточно. Но, я думаю, не только для меня, но и для всех научных сотрудников института очень важно передать наш опыт молодежи. И мы делаем все возможное, чтобы привлечь новое поколение специалистов.
Созданы филиалы кафедр в трех московских вузах – Менделеевском институте, Институте тонкой химической технологии и Институте экологии и безопасности. Студенты-пятикурсники готовят и защищают дипломные работы во ВНИИХТе – и часть из них остается в институте. За последние три года нам удалось принять на работу около 150 молодых специалистов, в результате возрастной уровень ВНИИИХТа понизился почти на четыре года. Я считаю, что это огромное достижение.
В институте действует совет по защите диссертаций, молодые сотрудники получают ученые степени. У нас есть уже 30-летние начальники лабораторий.
– Ваши увлечения?
– На первом месте у меня, конечно, работа. Помимо этого, с детства люблю плаванье. Получил звание мастера спорта, играл в водное поло, в том числе за команду мастеров московского «Динамо». И сейчас каждые выходные хожу в бассейн.
Стараюсь найти время и для чтения – в основном, книг по философии и истории. Очень люблю Карамзина.
Беседу вела Елена ЯКОВЛЕВА