Строительство АЭС в Белене открывает для нас рынок стран Евросоюза. Проекты энергоблоков российского дизайна прошли жёсткую проверку со стороны экспертов, представляющих как болгарских заказчиков, так и непосредственных конкурентов.
В истории АЭС «Белене» отразились проблемы ядерной энергетики последних десятилетий. Станцию на Дунае заложили четверть века назад, тогда казалось, что вот-вот наступит атомная эра человечества. Но вскоре случилась авария в Чернобыле, потом распался соцлагерь, и новые власти Болгарии под давлением экологов приняли решение остановить строительство АЭС. Вспомнили о брошенной станции спустя 15 лет, когда в мире наметился «ядерный ренессанс». Национальная электрическая компания Болгарии объявила международный тендер. В октябре 2006 года в напряжённой борьбе с альянсом Skoda и Westinghouse победу одержал Атомстройэкспорт в партнёрстве с AREVA и Siemens. Однако получение заказа было только началом долгого и тернистого пути. Российским проектировщикам потребовалось три года, чтобы снять все вопросы болгарской стороны, которые возникали по разнообразным поводам и предлогам. Наш корреспондент встретился с заместителем генерального директора московского ОАО «Атомэнергопроект» Рубеном Топчияном, который участвовал в этих переговорах.
ЭТО БЫЛА ВСТРЯСКА И КУРАЖ
— Проект АЭС — лицо отрасли, потому что отражает уровень научного и технологического развития ядерной энергетики. Как сегодня станции нашего дизайна выглядят на фоне конкурентов?
— Я считаю, что очень хорошо выглядят. Как известно, на рынке всё определяет спрос, а сейчас за рубежом много желающих иметь атомные станции российского дизайна. Программа строительства на ближайшую перспективу включает как минимум 25 новых блоков в разных странах.
— Какие именно блоки Атомэнергопроект предлагает заказчикам?
— У нас вообще имеется не один проект. Есть базовый — АЭС‑92. Он имеет весь пакет необходимых документов, с которым можно участвовать в любом тендере. Есть другие проекты, выросшие на этой основе, их тоже можно считать признанными международным сообществом. Например, АЭС «Куданкулам» в Индии и АЭС «Белене» в Болгарии, где мы сейчас вышли на финальную стадию.
— Вы уверены, что названные проекты обеспечат завоевание рынка? Может, лучше придумать что-то новое?
— А мы не стоим на месте, постоянно совершенствуемся. Именно это позволяет говорить о серьёзных перспективах в части получения заказов за рубежом. Вот взять проект для Болгарии — он исключительно насыщенный в техническом отношении и глубоко проработанный. Иначе тендер никак не выиграть.
— По оценке экспертов, конкурс был очень жёстким. Какие остались впечатления?
— Да, в Болгарии было сложно из-за объёма требований, которые нам предъявлялись со стороны заказчика. В итоге тендер всех сплотил, объединил вокруг общей задачи наш коллектив, партнёров из Курчатовского института, Гидропресса и нижегородского Атомэнергопроекта, помогавшего на начальном этапе.
Чем труднее роды, тем дороже ребёнок
В Софии 30 ноября 2010 года подписан меморандум о сотрудничестве в строительстве и эксплуатации АЭС «Белене»
— После победы вам пришлось продолжить работу над проектом. Болгары имели какие-то претензии?
— Были и претензии, но в большинстве случаев дополнительные требования. Заказчики привлекли много квалифицированных западных экспертов. Те с лупой в руках вчитывались в бумаги и по любому поводу запрашивали документальные обоснования и разъяснения.
— Европейские стандарты считаются самыми строгими по безопасности эксплуатации АЭС…
— На самом деле отечественные нормативы по безопасности ещё жёстче. Российский подход к проекту АЭС от европейского принципиально ничем не отличается. На этом фоне требования, которыми эксперты нагрузили техническое задание по «Белене», выглядели явно чрезмерными. Например, понадобилась документация, которая в нашем понимании готовится только на стадии рабочего проектирования. Тем не менее, мы выполнили их условия и предоставили дополнительные сведения для первой главы предварительного отчёта по обоснованию безопасности. Как я понимаю, болгары собираются базовые документы публиковать в печати. Детализация позволит лучше понять особенности проекта даже неспециалисту. В любом случае мы были готовы ответить абсолютно на все вопросы партнёров.
— Можно представить, чего это вам стоило.
— Знаете, не зря говорят: чем труднее роды, тем дороже ребенок. Этот опыт очень многое дал, потому что он абсолютно уникальный. Во‑первых, сжатые сроки подготовки концептуального и технического проекта. Во‑вторых, постоянные дополнительные предложения со стороны национальной электрической компании NEC (хотя существующие в базовом проекте технические решения на 100% отвечали болгарским нормативам и рекомендациям международных организаций). В‑третьих, большое количество привлечённых экспертов. Кроме того, у заказчика отсутствовала полная база исходных данных. Ну и, конечно же, все понимали, что это наш первый проект в Евросоюзе и от его реализации очень многое зависит. Напомню, что на тендер Атомстройэкспорт шёл с двумя предложениями — проектом АЭС‑92 и проектом, в основе которого были блоки №№ 5 и 6 Балаковской АЭС с реакторной установкой В‑320Б. Причём последний считался фаворитом — именно по нему начинали строить станцию в Белене. На площадке уже были возведены до отметки +13 реакторное отделение и конструкции машинного зала, некоторые другие сооружения. Но, как известно, победил проект АЭС‑92. В итоге пришлось изобретать оригинальные технические решения и по требованию заказчика максимально использовать существующие элементы. То есть тендер стал отправной точкой творческого эволюционного процесса. Он помог нам развить прежние наработки и продвинуться далеко вперёд.
ШЕНГЕНСКАЯ ВИЗА ДЛЯ АЭС
— Итак, что в сухом остатке — на каком этапе мы сегодня в Белене?
— Сегодня у нас есть утверждённый заказчиком проект, получено одобрение Министерства регионального развития Болгарии. Документация находится на рассмотрении в Агентстве по ядерному регулированию (АЯР) республики для получения разрешения на сооружение станции. В технической части больше нет вопросов, препятствующих началу строительства. Мы имеем на руках самый детальный, самый глубокий по степени проработки проект, который по всем параметрам отвечает международным требованиям.
— И если теперь другая европейская страна захочет построить блок АЭС‑92, то…
— То всё равно нужно заниматься доводкой с учётом конкретных условий, получать разрешения и проходить согласования. Но ясно, что разговаривать с заказчиками будет гораздо проще, потому что уже есть опыт. Это как с шенгенской визой — её много легче получить тому, кто хоть однажды побывал в стране Евросоюза.
— А как же с проектом АЭС‑2006, который рассматривается как основной на ближайшую перспективу?
— Мы сегодня его реализуем в Нововоронеже. Этот проект — следующий шаг в техническом отношении. Конечно, мы рассчитываем, что на АЭС‑2006 поступит много заказов из-за рубежа. Если наш коллектив будет привлечён к работе по сооружению АЭС в Турции, Армении, Беларуси или в любом другом месте, то мы, помимо болгарского проекта, будем предлагать и АЭС‑2006.
— Руководство Росатома призывает сокращать затраты и сроки строительства АЭС, иначе на тендерах нам не победить…
— Именно такая задача учитывалась в АЭС‑2006. Благодаря оригинальным техническим решениям проект получился значительно дешевле. В частности, упростили конструкцию, сделали менее насыщенной систему безопасности, но, естественно, при этом не снизили уровень её качества. То же самое касается экономии времени. Сегодня при разработке технического решения мы обязательно анализируем его влияние на сроки строительства. Другое дело, что они зависят от многих вещей, и прежде всего от согласованности действий поставщиков оборудования и подрядных организаций. Но можно не сомневаться, что как только проект АЭС‑2006 выйдет в серию, этих проблем не будет.
— Чтобы наши энергоблоки были лучше, чем у конкурентов, какими характеристиками они должны обладать?
— Да я, в общем, всё уже перечислил: безопасность, надёжность, более низкая стоимость строительства и эксплуатации, сжатые сроки реализации. Этими качествами в полной мере будет наделён и проект ВВЭР-ТОИ (типовой оптимизированный информатизированный), который сейчас в стадии разработки.
Василий ЩУРОВ