Екатерина Солнцева, директор по цифровизации госкорпорации «Росатом»: «Если не целиться на мировой рынок, прорыва не совершить»

О том, какие цифровые продукты российской атомной отрасли могут стать глобальными, РБК + рассказала директор по цифровизации госкорпорации «Росатом» Екатерина Солнцева.

— Сегодня любая успешная компания — это цифровая компания. Собственные разработки есть в корпорациях разного профиля. Насколько цифровые департаменты корпораций конкурентоспособны по сравнению с профильными ИТ-компаниями?

— У всех есть свои сильные и слабые стороны. Сила цифровых подразделений корпораций в том, что они работают непосредственно вместе с заказчиком, очень хорошо понимают его потребности. Способность понять, что хочет заказчик — самая сложная и зачастую самая важная задача. Я пришла в «Росатом» из ИТ-компании и знаю, что ИТ-рынок в целом недостаточно глубоко представляет себе промышленное производство. Потому что у разработчиков нет возможности зайти в цех, поговорить с рабочим, начальником участка, начальником цеха, увидеть все процессы и почувствовать, какие у людей проблемы. А это очень важно — только так и можно предложить наилучшее решение.

Например, в «Росатоме» традиционно сильно направление математического моделирования. Почему? Дело не только в том, что у нас хорошие математики, но и в том, что они не просто работают над программными продуктами, но и сами используют их для решения производственных задач.

— В чем тогда сильные стороны ИТ-компаний?

— ИТ-компании лучше понимают так называемое «юзабилити» и умеют лучше работать с внешними пользователями. Ведь когда один отдел промышленной корпорации пишет программу для другого отдела, то коллеги, будучи внутренними пользователями, отнесутся с пониманием к тому, что решение для них в чем-то неудобно. Переспросят и выучат, какие кнопки нажимать. Это касается не только производственных компаний, но и финансовых организаций, ретейла — всех, кто сам пишет для себя софт и им пользуется.

А на открытом рынке программного обеспечения рядом с вами не стоит разработчик, не рассказывает, как пользоваться продуктом. Особенно это, конечно, касается b2c-программ: в этой сфере дружелюбность интерфейсов критически важна. Но и в b2b-продукции это имеет существенное значение, потому что, когда использование продукта не вызывает трудностей, возрастает эффективность производственных процессов.

— Какие задачи ставит перед собой «Росатом» в качестве вендора на рынке цифровых решений?

— Одно направление я уже упомянула — это разработка цифровых продуктов, которые корпорация создает для себя, потому что мы должны это делать сами. Никто за нас не разработает, скажем, математические модели физических процессов в ядерных реакторах. Во многих направлениях атомной индустрии мы первые в мире, добавьте к этому наши беспрецедентные требования к безопасности, связанные, в том числе, с информацией ограниченного доступа. Поэтому очевидно, что цифровая поддержка собственных проектов у атомщиков развивалась с момента зарождения вычислительных технологий и появления первых компьютеров.

Но в последние годы появились новые задачи. Встал вопрос о необходимости импортозамещения в российской промышленности в целом. В том числе на российских предприятиях, которые до недавнего времени благополучно пользовались зарубежными разработками. Сейчас становится понятно, что в любой момент санкции могут оказать драматическое влияние на работу любой из наших отраслей, ограничив доступ к цифровым продуктам, поэтому нужно иметь свою хорошую базу. При этом, к сожалению, число независимых разработчиков промышленного ПО в нашей стране не сильно выросло за последние годы. В такой ситуации «Росатом», имеющий собственные разработки, логично становится одним из весомых поставщиков цифровых решений и продуктов для нашей экономики.

Да, наша корпорация не единственная, у кого есть работоспособные решения для промышленности, но точно одна из них. Поскольку, как я говорила, изначально мы создавали эти решения для атомной отрасли, сейчас стоит задача их продуктизации перед выходом на рынок: необходимо создание систем обучения, лицензирования, внешней технической поддержки. Мы сейчас все это выстраиваем, чтобы сделать тиражируемые продукты, которые мог бы использовать и открытый рынок, и оборонно-промышленный комплекс.

Мы усиливаем команду менеджерами и специалистами из тех компаний, которые, работая в России, сделали что-то для международного рынка. Я сама пришла в «Росатом» из ABBYY, у нас работают также специалисты, пришедшие из других ИТ-компаний, те, кто участвовал в создании российских продуктов мирового уровня. Таких продуктовых менеджеров на рынке критически не хватает, ведь у нас не так много компаний, которые делают хорошие программы. Их гораздо меньше, чем могло бы быть, учитывая силу отечественной школы программирования, математики, физики.

— В каких сферах могут быть востребованы «атомные» цифровые продукты?

— Чтобы получить представление о том, для какого множества отраслей разработаны наши цифровые продукты, нужно понимать, что атомная промышленность сама по себе — это огромный спектр предприятий и технологических цепочек: горнорудное направление, фабрикация топлива, машиностроение, строительство и эксплуатация станций, вывод из эксплуатации сложных объектов… Прибавьте к этому ветроэнергетику, ядерную медицину. И даже «умные» города: «Росатом» несет социальную ответственность перед большим количеством людей, ведь только работников в отрасли более 250 тыс. человек. Часть из них живет в закрытых городах, в которых есть только предприятия корпорации.

— Например, Саров, бывший Арзамас-16?

— Да, пример правильный. Понятно, что в таких «атомных» городах люди не только работают, но и живут, там расположены не только институты, но и детские сады, театры, поликлиники. И соответственно, непосредственная задача «Росатома» состоит в том, чтобы обеспечивать города теплом, светом, продуктами питания, хорошими дорогами и в целом заботиться о сотрудниках. В наше время это значит разрабатывать цифровые платформы управления городским хозяйством.

— Разработанная «Росатомом» система безопасности «Пилот», которая использовалась во время Олимпиады-2014 в Сочи и Чемпионата мира по футболу в 2018 году, тоже изначально создавалась для охраны атомных объектов?

— Физическая и информационная защита — значимая сфера в атомной отрасли, на наших предприятиях разрабатывались решения этого профиля. И когда встал вопрос по созданию системы управления доступом на объекты Олимпиады-2014 в Сочи, «Росатом» стал исполнителем этой задачи, с одной стороны, как обладатель существенного задела в этой сфере, с другой стороны, как один из самых надежных поставщиков в целом. Система контроля и управления доступом (СКУД) «Пилот» — это программно-аппаратный комплекс для обеспечения безопасности объектов с массовым пребыванием людей, причем не только спортивных объектов или выставок, но и транспортных узлов, к примеру, метрополитена, аэропортов и вокзалов, крупных бизнес-центров. Он может объединять в единую систему контроля оборудование объектов в разных территориях, обеспечивая при этом поддержку миллиона пользователей в реальном времени. Права доступа посетителей он определяет при помощи всех популярных идентификаторов, в том числе биометрического анализа лица, и фиксирует каждого человека не только на входе, но и выходе. Причем делает это с очень высокой пропускной способностью в 450 человек в час на один турникет. Мы готовы поставить систему, которая уже показала свою эффективность, организаторам любого крупного международного события, будь то Олимпиада или чемпионат.

Другой пример того, как созданная для нужд атомной отрасли разработка может быть востребована на открытом рынке, — упомянутая линейка программ суперкомпьютерного моделирования и инженерного анализа класса «Логос», которая обеспечивает математическое моделирование физических процессов. Как она применяется? Например, можно рассчитать аэродинамические характеристики фюзеляжа самолета до натурных испытаний, что дает огромную экономию времени и средств.

— Российским разработчикам ПО есть смысл двигаться в русле импортозамещения или сразу нацеливаться на глобальный рынок?

— Российский рынок, конечно, не маленький, но все равно он составляет всего лишь 2% от мирового. Поэтому если не целиться на мировой рынок, прорыва не совершить. Могут быть, конечно, полезные временные решения, допустим, нет у нас такой-то лицензии, и мы изготовили собственный аналог иностранного продукта. Но это не тот масштаб, на который мы должны рассчитывать, учитывая наш уникальный базовый уровень в программировании, математике и физике. Создание глобальных продуктов требует особых подходов.

В цифровой гонке российским компаниям нужно соревноваться с самыми сильными соперниками. Если понимаем, что в чем-то отстаем, нужно догонять и добиваться лидерства в отдельных сегментах. И конечно, пришло время менять подход к импортозамещению: нужно обсуждать его не столько в разрезе ситуационных задач, а на перспективу, в горизонте 10-20 лет. Нужно оценивать будущее, понимать, какие технологии будут востребованы, и работать в этом направлении. Так мы сможем одновременно решить свои задачи и добиться серьезных позиций на международном рынке.

СКУД «Пилот» и «Логос» — это первые цифровые продукты «Росатома», в отношении которых, конечно, ставится цель выхода на глобальный рынок.