Ровно 70 лет назад в Советском Союзе началась промышленная добыча урана. Так зародилась ядерная программа, которая, в сложные послевоенные годы, выросла в ракетный щит и атомную энергетику. Многие документы тех лет и первые ядерные объекты были рассекречены только в последние годы.
Стратегическая государственная тайна СССР 1942-го года была в том, что страна вступает в новую цивилизацию. Постановление Государственного комитета обороны "О добыче урана" от 27-го ноября предписывало к 1 мая 1943 года организовать добычу и переработку урановых руд и получение урановых солей в количестве 4 тонн на Табашарском заводе Главредмета.
Враг под Москвой, неудачи на фронтах, ад Сталинграда. И вдруг — надо найти и добыть странный металл. Достать из-под земли. Да так, чтобы никто не догадался.
Мало разведанные месторождения, нехватка специалистов — почти все на передовой. Из ресурсов — бериевский ГУЛАГ и местные вольнонаемные. Уран добывают в советской Средней Азии. Атомный век начинался с ишаков.
"Нередко производилась доставка на ишаках и верблюдах, в торбах — так называемых "куджумах". Потому что в то время не было ни дорог, ни достаточного оборудования, ни ЛЭП",
— рассказывает ветеран уранодобывающей отрасли, в 1990-1992 гг.- генеральный директор Ленинабадского горно-химического комбината, доктор химических наук Юрий Нестеров.
Советское руководство не верило с возможность атомной бомбы. Хотя еще в 1940 году ее принцип теоретически описали харьковские физики. Да и разведка докладывала, что такие работы ведутся в Германии и Великобритании. Сталин на все это реагировал слабо, и отечественная урановая программа существовала где-то на задворках. Пока весной 1942-го Берия не доложил вождю — англичане посчитали стоимость урановой бомбы до фунта.
В США на бомбу работали триста тысяч человек, целые отрасли, тратились миллиарды. Костяк научного потенциала Штатов составляли немецкие ученые, сбежавшие из нацистского рейха. В Москве только создан специальный институт. Его возглавил Курчатов. Никто не верил, что разоренный войной Советский Союз сможет быстро сделать бомбу. В этом неверии должны были оставаться и враги, и на тот момент союзники.
"Одни товарищ мне рассказывал. Начал тут работать и с книжечкой ездил по космическим лучам. Такой учебник. В трамвае читал. На третий раз ему сказали: "Вы с такой книжечкой не ездите",
— рассказывает советник российского НЦ ''Курчатовский институт'' вице-президент Ядерного общества России Андрей Гагаринский.
Оцепление автоматчиков в три ряда, в охране полковники. Первый ядерный реактор собирали в палатке, четвертый в бункере — десять метров под землей. Складывая слой за слоем, смотрели, высчитывали, когда и как начнется цепная реакция. Сначала носили графитовые блоки, потом в каждый вставляли урановые блочки.
"Я этого урана перетаскал тонны. По молодости работали на этих сборках, так мы его собирали ручками",
— вспоминает Андрей Гагаринский. Радиоактивная гора вырастала на несколько подземных этажей.
Курчатов наблюдал за происходящим сначала наверху — глядя в бинокль. Это было очень важно — насколько опускается кадмиевый стержень. Увидев это, подводники решили, что такой способ слишком опасен и подарили Курчатову перископ.
Курчатов добился цепной реакции в 1946-м. Международная реакция началась раньше. В 45-м на Потсдамской конференции Труман сказал Сталину, что США испытали бомбу небывалой разрушительной силы.
Это был первый ядерный шантаж, а уже через месяц — первая атомная бомбардировка. США разбомбили Хиросиму и Нагасаки. Мир изменился навсегда. Но испытание советской бомбы всего через пять лет неприятно удивило бывших союзников. Лишило их привилегии выиграть войну одной бомбежкой.