10 апреля в рамках работы 9 международного форума-диалога «Атомная энергия, общество, безопасность» состоялось секционное заседание на тему «Технологии безопасности атомной энергетики».
С вступительным докладом «База знаний – гарант обеспечения безопасности» выступил первый заместитель генерального директора концерна «Росэнергоатом» Владимир Асмолов. Отметив основные элементы базы знаний по культуре безопасности, такие, как, во-первых, законодательный блок, а во-вторых – технологический блок, докладчик основное внимание уделил последнему, перечислив основные принципы эшелонированной защиты: многократность барьеров безопасности и многообразие уровней защиты (в число которых должны входить как механизмы для предотвращения аварии, так и механизмы уменьшения последствий аварии).
Асмолов рассказал о принципиальных изменениях в подходах к проектированию АЭС по итогам аварий в Чернобыле и в Фукусиме. Во-первых, если прежний подход предполагал рассмотрение только проектных аварий, то теперь обязательно закладывать в проект возможность запроектных аварий. Если ранее рассматривалась возможность «единичного отказа» (т.е. аварий, вызванная какой-то одной причиной), то по новым правилам рассматривается даже вариант с самым невероятным наложением событий.
«Чернобыльская авария была реактивностной и такой аварией управлять нельзя. Проекты, допускающие возможность таких аварий, должны быть исключены. Это постулат», - отметил Асмолов.
Он рассказал о ведущейся с 1986 по 2003 годах работе по созданию базы данных по безопасности. В частности, при её создании использовалось моделирование возможных аварийных ситуаций на исследовательских реакторах, исследование свойств оболочек твэлов, моделирование возможных водородных взрывов, разработка каталога возможных событий. Итоговая база по безопасности АЭС была создана путём обмена аналогичными данными с иностранными партнёрами. «База данных по безопасности – интернациональна», - отметил Асмолов. В качестве примера применения созданной базы данных при проектировании будущих АЭС он привёл такие сравнительные цифры. У реактора проекта ВВЭР-1000 в случае аварии запас времени до расплавления активной зоны составит 1,5-2 часа в случае разрыва первого контура или 5-6 часов без разрыва, для реактора, аналогичного установленному на АЭС «Куданкулам», это время составит 24 часа, а у реактора проекта ВВЭР-ТОИ – 72 часа при разрыве первого контура и бесконечное время в случае без разрыва.
Тему разработки базы данных по безопасности АЭС продолжили директор ИБРАЭ РАН Леонид Большов, рассказавший о современных компьютерных кодов, используемых для расчётов проектов АЭС (именно благодаря использованию этих кодов российским атомщикам удалось абсолютно точно прогнозировать ход развития событий в Фукусиме сразу же после аварии) и советник руководителя Ростехнадзора Михаил Мирошниченко, рассказавший о проводимой надзорными органами (в первую очередь НТЦ ЯРБ) экспертизе кодов и проектов АЭС.
Об обеспечении безопасной эксплуатации АЭС рассказал заместитель гендиректора концерна «Росэнергоатом» Александр Шутиков. Он привёл цифры, характеризующие деятельность концерна – за все последние годы происходил рост выработки электроэнергии (небольшой спад за прошедший год объясняется работами по ремонту графитовой кладки первого блока Ленинградской АЭС и модернизацией ряда блоков перед продлением их срока эксплуатации); также непрерывно растёт коэффициент использования установленной мощности АЭС. «Такая хорошая картинка родилась не сегодня, это плод многолетних усилий после Чернобыльская авария, которая дала нам толчок к разработкам безопасных проектов АЭС и по аварийному реагированию», - сказал Шутиков. В частности, он отметил, что те проблемы с топливом производства Westinghouse, которые были причиной инцидентов на АЭС в Чехии и Украине, у нас были решены ещё в 90-е годы прошлого века.
Шутиков сообщил, что за период с 2000 по 2013 годы затраты на модернизацию систем безопасности АЭС выросли более чем в 10 раз. Как результат – вероятность тяжёлого повреждения активной зоны снизилась на порядок. В качестве примера недавно проведённых работ в этом направлении Шутиков привёл пример с ремонтом графитовой кладки ЛАЭС в 2013 году. По его словам, проект работ был разработан за один год путём мобилизации множества институтов (которые по отдельности занимались бы этим 5 лет). Если бы этот ремонт не был произведён – то из-за снижения выработки недосчитались бы 450 млрд кВт-часов.
«Безопасность российских АЭС ни у кого в мире сегодня не вызывает сомнения», - резюмировал Шутиков.
Первый заместитель директора по производству и эксплуатации АЭС концерна «Росэнергоатом» Олег Черников рассказал о работах по продлению срока эксплуатации АЭС и выводу из эксплуатации. По его словам, первоначально проектный ресурс реакторов РБМК и ВВЭР составлял 30 лет. За счёт проведённых работ по их модернизации срок службы реакторов РБМК был продлён на 15 лет (в общей сложности до 45), а срок службы реакторов ВВЭР – на 25-30 лет (в общей сложности до 55-60). Согласно имеющимся нормам, проект продления срока эксплуатации энергоблока должен быть завершен за 5 лет до завершения проектного срока эксплуатации, после чего начинаются собственно работы по продлению. Как отметил Черников, благодаря проведённым работам по модернизации российских АЭС вероятность тяжелой аварии активной зоны была уменьшена в 10-100 раз. Следующий этап – подготовка энергоблока к выводу из эксплуатации. В настоящее время проекты вывода разработаны для всех АЭС, кроме Ростовской (для которой это преждевременно). Планируется создание ОДЦ по выводу АЭС из эксплуатации.
Прозвучавшие убедительные доказательства безопасности российских АЭС попытался оспорить представитель экологического движения, эксперт Социально-экологического союза Андрей Ожаровский. Он представил исследования одного из австрийских институтов о компьютерном моделировании выбросов радиоактивных нуклидов в случае возможной аварии на АЭС. Из представленных им расчётов выходило, что в случае возможной аварии на Калининской АЭС будто придётся эвакуировать Москву, а в случае возможной аварии на строящейся Балтийской АЭС будто бы придётся эвакуировать несколько европейских столиц.
Однако выступившие затем специалисты показали несостоятельность таких расчётов. Во-первых, представленные данные некорректны, т.к. непонятно, о каком именно возможном сценарии аварии идёт речь, а без этого все подобные расчёты не имеют смысла. Во-вторых, выяснилось, что авторы исследования исходили из абсолютно нереального варианта аварии, при котором будет выброшено 50-80% всех накопленных на АЭС радиоактивных веществ (для сравнения – в Чернобыле этот показатель составил 3%, в Фукусиме – менее 1%). И, наконец, следует учесть то обстоятельство, что приведённое моделирование было проведено по заказу правительства Австрии, политически ангажированного против атомной энергетики, что заставляет усомниться в объективности представленных прогнозов.
