Ученая ДВО РАН Светлана Братская в составе коллектива авторов получила Премию Правительства Российской Федерации в области науки и техники.
Премию Правительства Российской Федерации в области науки и техники за 2013 год в составе коллектива авторов получила наша землячка Светлана БРАТСКАЯ, заведующая лабораторией сорбционных процессов Института химии ДВО РАН – за получение производных хитина и препаратов на их основе для применения в сельском хозяйстве, медицине, пищевой промышленности и биотехнологии.
Корреспондент «Золотого Рога» побывал в Институте химии и встретился с лауреатом правительственной премии, чтобы выяснить, каким в этой комплексной работе было участие дальневосточного ученого.
Как рассказала Светлана Братская, работа была выдвинута на премию Центром «Биоинженерия» РАН и Российским хитиновым обществом, которое объединило результаты нескольких научных учреждений страны в области применения хитозана – полимера, получаемого из панцирей морских членистоногих (креветки, краба и т.п.).
- Этот природный полимер, открытый 200 лет назад, может использоваться в очень разных областях: это и регенеративная медицина, тканевая инженерия, и сельское хозяйство, и биоэкология. Интересные результаты, вошедшие в коллективную работу, представили научные учреждения Москвы, Санкт-Петербурга, Щелково, Красноярска и Владивостока, – рассказывает Светлана Братская. – Причем за каждым из членов авторского коллектива, получившего столь высокую оценку, стоит коллектив его коллег и единомышленников. Мы (лаборатория сорбционных процессов) вошли в этот проект со своими работами по использованию хитозана в качестве флокулянта.
Иными словами, хитозан можно применять в питьевом водоснабжении, для очистки сточных вод, содержащих нефтепродукты, а также переработки отдельных типов жидких радиоактивных отходов. Эти разработки недавно были апробированы дальневосточными учеными на Чернобыльской АЭС, где Светлане Братской не раз пришлось побывать лично.
– В обобщенном виде наше направление можно назвать «применение хитозана в экологии», – поясняет зав. лабораторией. – То, что этот полимер можно использовать для осаждения коллоидных загрязнений из природной воды и промышленных стоков, для осветления соков и сывороток, известно давно. Но до нас в питьевом водоснабжении в России хитозан никем не применялся, хотя попытки такие были. Нам удалось не только оптимизировать условия его применения для различных типов вод, разработать приемлемые для этого водорастворимые формы, но и пройти сложную и дорогостоящую процедуру сертификации.
Если до получения сертификата предложенный учеными Института химии флокулянт мог использоваться только для очистки технической воды, то после сертификации появилась возможность его применения в пищевом производстве. Сейчас специалисты института помогают решить проблему водоподготовки нескольким приморским предприятиям пищевой индустрии. Сотрудник лаборатории Денис ЧЕРВОНЕЦКИЙ, один из основных разработчиков флокулянтов на основе хитозана, оказывает техническую поддержку молокозаводу и пивзаводу, для которых очистка поступающей в производство воды имеет особое значение. В зоне его ответственности и создание мобильных установок, в которых применяются данные флокулянты, оптимизация технологии под требования конкретного производства.
Надо заметить, что учреждения Дальневосточного отделения РАН стали первыми потребителями флокулянта для очистки питьевой воды. Исследования приморских ученых показали значительные преимущества полученного ими материала над традиционно используемыми синтетическими полимерами. Но при всем этом нельзя сказать, что они широко востребованы, даже получив столь высокую оценку на государственном уровне. В силу своей более высокой стоимости, во всем мире природные флокулянты используются преимущественно для тех задач, где требуется обеспечить высокую безопасность и гарантировать отсутствие в воде или осаждаемых шламах токсичных веществ, всегда привносимых с синтетическими флокулянтами.
– Думаю, что на внедрение влияет главным образом общеэкономическая ситуация, а также санитарно-гигиенические и экологические требования, которые устанавливаются в стране для того или иного производства. Повысятся, например, требования к очистке сточных вод, как это происходит, скажем, в Германии, появится у производителя необходимость применять биоразлагаемые препараты, тогда спрос на нашу продукцию может вырасти, – размышляет Светлана Братская о перспективах. – Важно, что мы можем производить флокулянты в количествах, достаточных для их использования в промышленных масштабах. Реагенты на основе хитозана могут использоваться в любой технологической схеме, где применяются синтетические полимеры, т.е. специального оборудования для этого не требуется.
Впрочем, это лишь одно из нескольких, не менее актуальных направлений работы лаборатории, считает ее руководитель. В их числе – сорбция радионуклидов и сорбенты для этого. Эти работы осуществляются под руководством член-корреспондента РАН Валентина АВРАМЕНКО, и в этой области также достигнуты серьезные результаты. Достаточно сказать, что уже через месяц после аварии на АЭС в Фукусиме приморские специалисты были приглашены в Японию.
– У нас есть сорбенты, испытания которых с привлечением специалистов разных стран доказали, что они лучше, чем все, что на сегодняшний день предложено японцам, – рассказывает Светлана Братская. – Когда мы были в Японии в первый раз, еще в 2011 году сразу после аварии, нам дали для тестирования те материалы, которые японцы собирались применять для переработки жидких радиоактивных отходов. Естественно, мы провели исследования и показали, что никакого сравнения с нашими и быть не может, наши эффективнее. Но… пока в Японии готовятся к применению материалов финского производства, которые и по характеристикам хуже и существенно дороже.
Наши сорбенты и технологии японскими специалистами для внедрения пока не востребованы, хотя интерес сохраняется. Между тем проблем на АЭС «Фукусима» остается немало, и позитивный градус рапортов о ситуации на аварийной станции несколько снижается.
До недавнего времени сотрудники Института химии ДВО РАН сотрудничали и с Чернобыльской АЭС, именно при их непосредственном участии на станции были сформулированы технические требования к установке для переработки проблемных вод.
– Самое главное, что своей работой мы показали те пути, с помощью которых можно решать проблему, – рассказывает Светлана Братская. – Мы там тоже с хитозаном поработали, хотя, учитывая, что это другое государство, исследовали очень широкий спектр синтетических полимеров. Но из всего многообразия коммерческих продуктов лучше хитозана для этого типа жидких отходов ничего не нашли. Сейчас Чернобыльской станцией объявлен тендер на создание установки и технологию переработки проблемных вод. Мы планировали принять участие в качестве консультантов, но боюсь, что текущие события на Украине могут вообще приостановить эту работу.
– Мы все-таки не прикладной институт, – подчеркивает она, – у нас ведутся в первую очередь фундаментальные исследования. Например, группа молодого ученого Евгения ПАПЫНОВА занимается пористыми неорганическими материалами, одно из применений которых – катализ гидротермального окисления. Это тоже переработка радиоактивных отходов, но другого типа, образующихся на атомных станциях.
Еще один проект лаборатории в области радиоэкологии поддержан двухлетним грантом в рамках 7-й рамочной программы Россия и Евросоюз. В нем, наряду с Институтом химии ДВО РАН, участвует два института из Германии и университет из Финляндии, но координатором проекта является доктор химических наук Светлана Братская.
– В рамках этого проекта разрабатываются материалы для дезактивации грунтов и предотвращения распространения радионуклидов после аварийных выбросов, – рассказывает она. – Фукусима показала, что таких материалов на рынке практически нет. Мы столкнулись с этим и на Чернобыльской станции: они используют стандартные пылеподавители, которые не позволяют решить проблему кардинально, не допуская миграции радионуклидов с водой. Материалы, которые мы пытаемся создать, позволят значительно снизить миграцию радионуклидов с грунтовыми водами и атмосферными осадками. Защитная пленка за счет свойств полимера будет предотвращать вынос радионуклидов с пылью, а за счет внедряемых наносорбентов блокировать вынос радионуклидов в жидкие среды. Это совершенно новый подход, новая концепция, поэтому, возможно, мы и вошли в число победителей конкурса.
До практического применения ученые пока не дошли, но есть уверенность, что новый материал будет совмещать свойства полимера и неорганического сорбента. Часть работ по его созданию ведется во Владивостоке, нанокристаллические сорбенты синтезирует финская сторона, а над разработкой протоколов международная команда работает вместе, решая, как получить устойчивый композит. Здесь руководителю проекта приходится проявлять не только знания химических процессов, английского и немецкого языков, но и дипломатического протокола вкупе с юридическими тонкостями.
Впрочем, Светлана Братская как-то не очень расположена говорить о себе, все больше – о коллегах из лаборатории. Из 20 человек четверо здесь имеют звание доктора химических наук, есть и молодое перспективное пополнение – только в прошлом году диссертации кандидата наук защитили три человека.
– Одна из основ характеристик нашей лаборатории – динамичность, быстрая смена направлений, хотя в этом есть и плюсы, и минусы, – размышляет она, с удовлетворением замечая, что средний возраст коллектива – чуть больше сорока. А это по нынешним временам просто замечательный показатель.