Государственная дума РФ 20 января приняла в первом чтении законопроект «Об обращении с радиоактивными отходами (РАО)», внесенный правительством России. Задача рассматриваемого закона – внести в российское законодательство положения ратифицированной РФ в 2005 году "Объединенной конвенции о безопасности обращения с отработавшим ядерным топливом и о безопасности обращения с радиоактивными отходами". Принятие законопроекта не потребует дополнительных расходов, покрываемых за счет федерального бюджета и бюджетных фондов, кроме средств, предусмотренных на обращение с радиоактивными отходами федеральной целевой программой "Обеспечение ядерной и радиационной безопасности на 2008 год и на период до 2015 года" и другими целевыми и иными программами, предусматривающими мероприятия по обращению с РАО, большая часть которых была накоплена с советских времен в рамках военного ядерного проекта.
Андрей Гагаринский, советник директора Российского научного центра «Курчатовский институт» по научному развитию, д.ф.-м. н.:
То, что этот закон принимается, это, конечно, хорошо. Это шаг в правильном направлении для развития цивилизованного общества. Хотя, может быть, стоило бы его сделать и 10 лет назад. Меня, правда, беспокоит проблема обратимости процесса. Если мы определяем на сегодняшний день, что вот такие вещества являются радиоактивными отходами, например, продукты деления ядерных реакторов, и захораниваем их так, что потом достать нельзя. Вот это, я считаю, не совсем правильно. Потому что на другом уровне развития цивилизации редкоземельные элементы, которые содержатся в большом количестве в этих продуктах деления и в большей концентрации, чем в земной коре, могут оказаться для будущего человечества чрезвычайно ценными. И на эту тему уже есть работы, особое внимание этому вопросу уже уделяют японцы. Тот факт, что захороненные отходы могут стать необратимыми, принципиально важен, потому что тесно связан с вопросом обратимости принимаемых в законе о РАО технических решений.
Считаю, что особое внимание надо уделять жидкостным захоронениям, которые в законе пока оказались под вопросом. Дело в том, что именно жидкостное захоронение при всей его безопасности и технологической приемлемости, увы, необратимое – его обратно уже не соберешь. Этот технологический вопрос нужно, я считаю, еще обсуждать. Обозначение вещества отходом – не на веки вечные. В этом смысле яркий пример – хвосты обогатительных производств. До 0,3% сокращали содержание урана-235 в этих хвостах, и считалось, что это уже отходы. Сейчас уже стало выгодно раскручивать их до 0, 15%. Через некоторое время уже будет экономически выгодно раскручивать дальше и эти 0,15%, допустим, до 0, 07%. Это уже обсуждается. Вот вам пример, когда вещество, которое, на первый взгляд вроде бы отход, на самом деле им не является и имеет большой потенциал. Это я еще не говорю об уране-238, который является сырьем для будущей атомной промышленности. А он находится как раз в хвостах промышленных производств, которые все экологи называют отходами. Думаю, что Росатом должен уделить внимание этому вопросу и всесторонне его обсудить, тем более что Росатом имеет возможность вносить изменения в закон.