Бывший гендиректор МАГАТЭ Ханс Бликс: "Всем миром отказываться от ядерной энергетики — это безумие"
Бывший генеральный директор Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Ханс Бликс и исполнительный секретарь Организации Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний Лассина Зербо в эксклюзивном интервью RT прокомментировали процесс ядерного разоружения в мире, а также оценили возможность создания террористами так называемой «грязной бомбы».
Комментируя нынешнюю ситуацию в области ядерного разоружения, Ханс Бликс отметил:
«Мы были рады, когда президент Обама в своем выступлении сказал о мире без ядерного оружия. Но с 2010 года, когда Россия и США подписали СНВ-3 — договор по дальнейшему сокращению и ограничению ядерного оружия и носителей, ситуация ухудшилась. Атмосфера на международной арене сейчас прохладная, и мы видим наращивание арсеналов — на это выделяется много денег в России, США, Китае, Индии и во многих других странах. Я думаю, нам нужно найти новое решение. И двадцатая годовщина Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) — это хороший повод для мировых держав, членов Совбеза, подумать над возможными шагами. У нас, например, есть хорошие идеи относительно того, что нужно сделать».
Отвечая на вопрос, почему сотрудничество между крупными странами по ядерному разоружению прекратилось, Ханс Бликс пояснил, что у стран существуют опасения относительно друг друга. «Россия встревожена модернизацией ядерного оружия в США, а Америка боится, видя, что Москва тоже делает определенные шаги в этом направлении. И оба государства обеспокоены возможными действиями Китая. Сейчас какая-то страна вполне может заявить, что договор уже не действует, и начать ядерные испытания. И это будет очень печальная история, потому что тогда начнётся новая гонка ядерных вооружений. И тогда опять нужно будет пытаться остановить её, собрав все страны вместе. Я думаю, что сегодня есть определённые обнадеживающие механизмы, которые мы могли бы использовать», — сказал бывший глава МАГАТЭ, отметив в первую очередь сотрудничество России и США по уничтожению сирийского химоружия, по ядерной программе Ирана, а также по установлению перемирия в Сирии.
Лассина Зербо, отвечая, в свою очередь, на вопрос, что, по его мнению, представляет наибольшую опасность, сказал: «Я думаю, сейчас международное сообщество видит самую серьезную угрозу в террористах — в их руки могут попасть компоненты для создания «грязной бомбы». Это сейчас самая большая угроза. Но при этом нельзя забывать о том, что мы начали уже довольно давно. Действует ли сейчас ДВЗЯИ? Продвинулись мы в сферах, которых касается Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО)? Конференцию 2015 года по рассмотрению действия ДНЯО нельзя считать удачной. В каком нам нужно двигаться направлении? Все эти вопросы нужно принимать во внимание, решая проблемы ядерной безопасности. Это мое личное мнение. Какую угрозу считать самой серьезной? Учитывая ситуацию в Северной Корее и то, о чем говорил профессор Бликс, — то есть риск начала новой гонки вооружений, — можно утверждать, что это тоже серьёзная угроза. Что же нам нужно делать? Да, террористы — это сейчас более насущная проблема. Но стоит ли нам из-за этого пренебрегать другими вопросами, связанными с оружием массового уничтожения? Не думаю».
Ханс Бликс продолжил: «У великих держав есть такая тенденция — говорить, что, мол, мы-то ведем себя очень ответственно, мы не можем представлять собой угрозу, а вот террористы опасны, они могут заполучить немного плутония и создать ядерную бомбу или «грязную бомбу». Не нужно забывать, что в мире на данный момент осталось чуть меньше 20 тыс. ядерных боеголовок и что они в руках мировых держав, а не террористов. А в отношениях мировых держав сегодня царит напряжённость. У военных есть свой язык, и их «общение» можно наблюдать на Балтике и в Северном море. От этого могут полететь искры, что очень опасно. Что до террористов, да, недавняя конференция в Вашингтоне — важный шаг, открывающий возможность отследить перемещение плутония, цезия, кобальта и так далее. Но не стоит забывать и о 20 тыс. ядерных боеголовок в руках мировых держав».
Бликс добавил, что шанс создания террористами «грязной бомбы» невелик, но не равен нулю. «О чём бы ни шла речь, никогда нельзя утверждать, что риск равен нулю. Во многих районах цезий и кобальт используют в больницах, и, в теории, они могут попробовать создать что-то такое на их основе. Я бы сказал, что риск крайне невелик, но он существует. Кроме того, нужно понимать, что «грязная бомба» и ядерная бомба — это не одно и то же. Ядерная бомба — ужасающее оружие, в чём мы убедились на примере Хиросимы и Нагасаки. «Грязная бомба» — это оружие террористов, её использование приведёт к заражению окружающей среды, но последствия будут далеко не так разрушительны, как от применения ядерной бомбы».
Отвечая на вопрос, чего США хотят добиться, продолжая разработку и обновление ядерного арсенала вопреки договоренностям, Бликс сказал: «Значительная часть этих разработок, конечно, держится в тайне. Они не сообщают, чего именно они пытаются добиться. Я знаю только то, что было опубликовано. Я не вхожу в правительство и не являюсь сотрудником ЦРУ или ФСБ. Я не осведомлён о происходящем на их уровне. Но я могу сказать, что в их общих интересах — положить конец этой игре с огнём. <…> Это не только в наших интересах — это надо им самим и всему миру. Ещё один важный момент: мы знаем, что исследователи в лабораториях сейчас пытаются миниатюризировать ядерное оружие. В связи с этим возникает большая озабоченность: вероятность применения такой меньшей по размеру бомбы повышается в несколько раз — ведь это уже не такое ответственное решение. Об этом уже говорилось много лет назад, и теперь дискуссии возобновились. Маленькие бомбы — это очень рискованно».
Причиной того, что сотрудничество по ядерному разоружению остановилось, Бликс назвал отсутствие доверия между странами: «Я думаю, что причина кроется в недоверии к другой стороне. И лаборатории, конечно, продолжают работать. Мы не можем проводить инспекции лабораторий у другой стороны, так что это продолжится. Поэтому очень важно занять чёткую позицию в этом вопросе: разработками можно заниматься, но нельзя проводить испытания. А запрет на испытания определённым образом ограничивает спектр лабораторных исследований».
Зербо, в свою очередь, сказал: «Движение в обратную сторону обусловлено недоверием между ядерными державами и опасениями, что мы вернёмся в состояние холодной войны. Но, как сказал профессор Бликс, ДВЗЯО предлагает два решения. В первую очередь он способен остановить распространение ядерного оружия по вертикали, то есть разработку более мощной бомбы, ограничивая этот процесс лабораторными исследованиям. Тестирование в лабораторных условиях имеет свои ограничения. В какой-то момент нужно переходить от стадии моделирования к эксперименту. И если мы останавливаемся только на лабораторных экспериментах, то в разработках и модернизации оружия невозможно продвинуться слишком далеко. Это мы и предлагаем в вертикальной плоскости. По горизонтали же решение заключается в том, что страны не могут разрабатывать все больше и больше ядерного оружия. Поэтому так важен договор о запрете испытаний и нужно возобновить обсуждения ситуации в Северной Корее. Она должна прекратить испытания. Чем больше проводится испытаний, тем дальше продвигается разработка ядерного оружия и его возможностей.
Ханс Бликс также прокомментировал катастрофу в Чернобыле и высказал одобрение развитием в России ядерных технологий : «Чернобыль — это рана, кровоточащая рана на теле ядерной энергетики. Я выступаю за использование ядерной энергии и хотел бы поздравить Россию с теми успехами, которых она добилась в этой сфере. У вас очень хорошие технологии, очень конкурентоспособные, которые вы экспортируете в Индию, Вьетнам, даже в Турцию и во многие другие страны, поставляете ядерные реакторы в Финляндию. У России прекрасные технологии. У реактора РБМК, который стоял на Чернобыльской АЭС, было много недостатков, и его техническое обслуживание было не на должном уровне. Но в целом Россия добилась очень многого: ваши ледоколы на севере успешно работают в самых жёстких погодных условиях. Я выступаю за использование ядерной энергии, не в последнюю очередь потому, что это позволяет нам получить огромные объемы энергии, не усугубляя при этом проблему изменения климата и не загрязняя атмосферу углекислым газом. Однако ядерная энергия должна быть безопасной и надежной. Я думаю, Чернобыль многому нас научил, как и Фукусима (катастрофа на АЭС в Японии в 2011 году. — RT)».
Бывший глава МАГАТЭ уверен, что авария в Японии сильно повлияла на ядерную энергетику в мире, однако полный отказ от этой энергии он считает безумием: «У Германии, например, были превосходные реакторы, они вырабатывали около 20% электроэнергии. Немцы их все закрыли и стали использовать больше угля. И, конечно, больше стало и ветряной и солнечной энергии. Швейцария тоже решила постепенно отказаться от ядерной энергетики. Италия не решилась возобновить производство атомной энергии. У нас в Швеции на этот счёт ведётся обширная дискуссия. Таким образом, авария на Фукусиме тельно сказалась на ядерной энергетике. Тем не менее, я считаю, что атомная энергия всё равно будет использоваться наряду с возобновляемыми источниками, такими как солнечная энергия. Она становится дешевле, эффективнее, растёт КПД, ветряная энергия тоже дешевеет. Но всем миром отказываться от ядерной энергетики — это, я считаю, безумие».
