Представители организаций, называющих себя экологическими, заявляют о том, что число заболеваний раком после аварии на АЭС «Фукусима» составит 120 тысяч. Радиационный выброс с АЭС "Фукусима-1" был значительно меньше, чем в Чернобыле, однако его достаточно для того, чтобы до 120 тысяч человек заболели раком и оказались на грани жизни и смерти, заявил сопредседатель группы «Экозащита» Владимир Сливяк, ссылаясь на модель для расчетов Европейского комитета по радиационному риску.
Рафаэль Арутюнян, первый заместитель директора ИБРАЭ РАН, член оперативного штаба Росатома по мониторингу ситуации в Японии:
Что касается заявления российских антиядерных активистов о 120 тысячах случаев заболеваний раком из-за аварии на Фукусиме, это просто бред. Делается это так – берем любые дозы, какими бы они маленькими ни были, складываем, умножаем на коэффициент – он при малых дозах, по словам неких «спецов» в сто раз больше, чем принято в радиационной защите. Таким прогнозистам просто радиации мало и они ее всячески придумывают. Только при этом они забывают про природный фон. Если по той же методике посчитать последствия от природного фона, получится прирост в 740 тысяч смертей.
Давайте тогда спасать Алтай! Да и другие страны, где доза от природного фона 6-7 мЗв в год. Почему же финнов никто не спасает? Потому что смысла нет. Уровни природного фона - это безопасные уровни. Те, кто выдают абсурдные цифры о сотнях тысяч случаев рака, пользуются тем, что люди эту тему плохо понимают. Фобии у нас сами не появляются, их развивают те, кому выгодно. На самом деле у населения России, да и Японии, нет оснований для паники.
Уже на второй день после землетрясения и цунами, когда возникли проблемы на АЭС «Фукусима-1» специалисты нашего института, Росатома, Росгидромета и МЧС выполнили прогноз возможных последствий для населения российского Дальнего Востока для так называемого апокалипсического сценария с одновременным расплавлением активных зон всех шести блоков аварийной АЭС. Было однозначно показано, что никаких реальных рисков для населения РФ не может быть даже в этом случае. Хотя при определенных метеорологических условиях возможны радиоактивные выпадения на регистрируемых уровнях и незначительное повышение измеряемого радиационного фона над уровнем природного фона.
За 25 постчернобыльских лет мы прошли через многие страхи. То, что наших людей пугало в 1986 году – повышенный радиационный фон и его последствия, – в реальности ни к чему не привело. Специалисты, кстати, уже тогда об этом говорили. Но нашлись «спецы», которые убедили народ, что на чернобыльских территориях все люди умирают от рака, что будут генетические последствия. Никаких генетических последствий не наблюдали никогда. Это опасения, не имеющие под собой никаких оснований.
Если говорить о реальных проблемах Японии, это не радиация, а последствия цунами и землетрясения. А слово «фобия» я бы вообще не стал употреблять. Люди страдают не от радиофобии, а от того, что им не так и не то объясняют. Надо не про беккерели говорить, а приводить понятные примеры, знакомить с людьми, которые в ходе ликвидации прошлых аварий и инцидентов получали достаточно высокие дозы, и при этом сохраняют не только работоспособность, но и жизненный оптимизм.
В заключение хочу сказать, что и нашим жителям и жителям Японии стоит сделать небольшое усилие и вникнуть в тему радиационной безопасности. Не надо быть физиком-ядерщиком, чтобы разобраться в тех примерах, о которых я говорил. Тогда будет намного проще ориентироваться в потоке официальной и неофициальной информации о радиационных последствиях аварии на Фукусиме. А этот поток в ближайшее время, видимо, будет только нарастать.
В ряде населенных пунктов префектуры Ибараки отмечены периоды радиоактивных выпадений и повышенные уровни загрязнения растительной продукции (шпината, лука порея, капуста брокколи) йодом-131. Концентрация йода-131 в отдельных пробах изменялась от 4 до 20 кБк/кг (килобеккерелей на килограмм). В одной пробе шпината концентрация йода-131 составила 54 кБк/кг. Аварийный норматив на эту продукцию в Японии - 2 кБк/кг. Кроме того, в ряде населенных пунктов префектуры Ибараки отмечены в периоды радиоактивных выпадений повышенные уровни загрязнения йодом-131 молока. Концентрация йода-131 в отдельных пробах изменялась от 0,9 до 1,5 кБк/л. Аварийный норматив на эту продукцию в Японии по концентрации йода-131 0,1 кБк/л (для детей) и 0,3 кБк/л для взрослых.
Рафаэль Арутюнян, первый заместитель директора ИБРАЭ РАН, член оперативного штаба Росатома по мониторингу ситуации в Японии:
Обнаружение в Японии сверхнормативного содержания йода и цезия в воде, молоке и в зелени не удивило. Вслед за этим можно ожидать сообщений по рыбе и морепродуктам. Это объясняется особенностями действующих нормативов.
В каждой стране есть радиационно-гигиенические нормативы для нормальных условий и для аварийных ситуаций. Причем аварийные нормативы во всех странах разные. Например, в Японии по некоторым продуктам питания нормативные уровни существенно ниже, чем национальные нормативы некоторых европейских стран и нормативы, действующие в Евросоюзе. Общеевропейские нормативы принимались вскоре после аварии на ЧАЭС. Через 3 года Комиссия Codex Alimentarius, созданная ФАО и ВОЗ в рамках Программы продовольственных стандартов, утвердила указательные уровни для международной торговли в первый год после ядерной аварии, которые разрешают уровни загрязнения еще в несколько раз выше. Например, уровень загрязнения молока радиойодом 1000 Бк/кг является допустимым для международной торговли.
При радиационной аварии введение аварийных нормативов или временных контрольных уровней является обычной практикой. Например, в ряде стран Европы в мае 1986 года контрольные уровни загрязнения пищевых продуктов радиойодом допускали уровень загрязнения 5000 Бк/кг. В Японии аварийный норматив на йод в молоке сейчас установлен на уровне 300 Бк/л раз, то есть в 3 раза ниже указательного уровня Комиссии Codex Alemintarius.
Превышение аварийных нормативов не означает автоматически непосредственной опасности для здоровья. В вопросах радиации понятие «выше нормы» не значит, что будут проблемы, поскольку нормативы устанавливаются с большим запасом прочности. Сегодняшний японский норматив на молоко в десятки тысяч раз ниже уровня, при котором можно говорить о каких-то реальных рисках для здоровья. Превышение аварийных нормативов должно быть значительным и долгим по времени, чтобы навести вред. При этом надо понимать, что период полураспада радиоизотопа йод-131 равен 8 суткам, и через 30 дней практически весь радиоактивный йод распадется.
В общем, те значения, которые сейчас озвучиваются по Японии, пугают людей своей непонятностью. На самом деле, реальной угрозы здоровью населения нет.
Возьмем другой пример - город Новозыбков, который после чернобыльской аварии оказался в зоне отселения. В первую неделю уровни радиационного фона от радиойода в городе доходили до значений 70 мкЗв/ч. Но сама эта цифра ни о чем не говорит. Потому что для здоровья важна не мощность дозы в какой-то момент, а доза, накопленная за несколько лет. Так вот в Новозыбкове накопленные за 20 лет дозы составляют порядка 50 миллизивертов (мЗв), то есть в среднем по 2,5 мЗв в год дополнительно к природному радиационному фону. От естественных источников облучения, создающих природный фон, среднестатистический российский гражданин получает дозу 2-3 мЗв в год, среднее по миру значение – 2,4 мЗв в год. В Новозыбкове жители получали в среднем по 5 мЗв за год. Для сравнения жители Финляндии в среднем за год получают 7 мЗв, за счет сравнительно высокого уровня облучения от природного радона. В республике Алтай люди получают ежегодно до 9,7 мЗв. На радиацию ни финны, ни алтайцы не жалуются.
Но вернемся в Японию. Наши специалисты на основании официальных японских данных оценили дозы, которые могут получить дети на щитовидную железу. Сейчас эти дозы на уровне 100 миллигрей. Риски заболевания раком щитовидной железы при таких дозах не значимы, последствия облучения при таких дозах не обнаружимы, меры вмешательства не требуются. Оцененные нами аварийные дозы для жителей Токио меньше доз от природного фона.