Экстенсивное развитие атомной энергетики невозможно без обеспечения ядерной и радиационной безопасности. Cегмент ЯРБ теперь всё чаще становится для атомщиков не просто затратной статьёй, а самостоятельным, к тому же весьма доходным, бизнесом. Правда, действующее российское законодательство в полной мере ответить на эту трансформацию пока не может. Однако в ближайшие годы ситуация в корне изменится.
Ядерная отрасль сверхчувствительна к общественному мнению о мирном атоме. Ещё свежи в памяти европейские референдумы конца 20 века, по итогам которых, по сути, уничтожалась атомная промышленность целых государств, бывших на тот момент лидерами в этой области.
Наглядный пример — Италия. Так что обеспечение ЯРБ сегодня не просто корпоративная задача Росатома, и даже не внутреннее дело какой-то отдельно взятой страны. Надо понимать: если что-то произойдёт на любом гражданском ядерном объекте в любой точке мира, это одинаково негативно отразится на программах развития атомной энергетики всех государств, включая Россию. Ядерная и радиационная безопасность была и остаётся для атомщиков абсолютным приоритетом.
В условиях ядерного ренессанса и, соответственно, взрывного роста интереса к атомной энергетике в мире неизбежно происходит качественное переосмысление отношения к блоку ЯРБ. С самого зарождения отрасли ядерную и радиационную безопасность атомщики с коммерческой точки зрения в расчёт не брали. Сегодня переработка радиоактивных отходов, а также сопутствующие услуги по ядерной и радиационной безопасности ещё и огромный рынок, который ежегодно, по оценкам экспертов, прирастает на 5 млрд. долларов. Так, например, прибыль французского гиганта AREVA за пределами своей страны в этом секторе больше, чем от поставки ядерных технологий и сооружения атомных станций.
При этом особенность блока ЯРБ также заключается в том, что он диктует бизнес-логику всем остальным предприятиям технологической цепочки отрасли. Без него невозможно понимание полного жизненного цикла атомной промышленности. Предприятия больше не могут, как раньше, копить РАО и ОЯТ, не учитывая в цене своего конечного продукта расходы на обращение с ними.
Перед Росатомом стоит задача стать глобальной компанией, занимающей лидирующие позиции на мировом рынке. Причём нужно иметь в виду, что заказчиков за рубежом сегодня интересует экономика полного жизненного цикла. Завтра аналогичная ситуация сложится и внутри страны. Поэтому превращение ЯРБ в бизнес — вопрос принципиальный.
Вместе с тем зачастую встречается мнение, что ядерная и радиационная безопасность настолько важны, что думать об экономической эффективности тут не вполне уместно. Это не так. Чистая прибыль всё той же AREVA по итогам 2009 года составила 552 млн. евро. Причём, как уже упоминалось ранее, солидная часть коммерческого успеха ядерного монополиста Франции связана именно с сегментом ЯРБ. И в конечном счёте чем больше компания заработает, тем больше средств сможет вновь вложить в ЯРБ. Поэтому не случайно защита окружающей среды и рентабельный бизнес — основные и равнозначные цели промышленной стратегии, заявленной AREVA.
Правда, в России накопленных проблем в данной сфере настолько много, что без участия государства со всеми «хвостами» не разобраться. Несколько лет назад, когда госкорпорация только появилась и программа развития отрасли ещё формировалась, проблемы блока ЯРБ приходилось решать в авральном режиме. Одним из первых проектов стало проведение антиаварийных работ на плотине Теченского каскада водоёмов рядом с ПО «Маяк». Но ключевая проблема — это ядерное наследие СССР, хотя накопление отходов пока продолжается. В итоге РАО в России на сегодняшний день уже порядка 550 млн. т, из них 360 млн. т — в Теченском каскаде. ОЯТ — 20 тыс. т. Есть ещё более 100 остановленных, но не выведенных из эксплуатации радиационно опасных объектов.
При таких масштабах бессмысленно предполагать, что всесильная рука рынка сама всё исправит. Ничего не изменишь и аварийным латанием дыр. Нужно переходить к плановой системной работе на государственном уровне. Из понимания этого выросли те функции, которые были возложены на Росатом. Госкорпорация уполномочена реализовать принципы государственной политики в области обращения с РАО, ОЯТ и радиационно опасными объектами.
Первое время в Росатоме шли дискуссии, с чего начинать: с отходов, ОЯТ или вывода из эксплуатации. На начальном этапе определили приоритеты. Было принято решение прежде всего заняться РАО, затем перейти к сегменту ОЯТ и в завершение — к выводу из эксплуатации. В итоге в настоящее время в России формируются три государственные системы, отдельно по каждому из направлений. Их основой станут соответствующие федеральные законы, в которых будут чётко прописаны зоны ответственности, источники финансирования и так далее.
Как и предполагалось, первым был подготовлен и направлен в Государственную Думу РФ законопроект об обращении с РАО. Почти год назад, 20 января 2010 года, он прошёл первое чтение. Правда, работа над вторым чтением затянулась и, по последним данным, депутаты планирую вновь вернуться к документу в январе текущего года. Столь длительное рассмотрение законопроекта вполне объяснимо и обусловлено, в частности, новизной тематики, а также особым вниманием к деталям, ведь всё, что касается радиоактивных отходов, вызывает сильный резонанс в обществе. Проект закона об обращении с ОЯТ должен поступить в Госдуму до конца 2011 года. Затем будет представлен и третий документ, касающийся вывода из эксплуатации ядерных объектов. Правда, тут сроки пока не определены.
Итак, на сегодняшний день сформулировано пять основных принципов деятельности блока ЯРБ. Первый и абсолютный приоритет — безопасность. Второй касается прекращения накопления отходов. Третий принцип — разграничение ответственности с государством по ядерному наследию. Законопроект предполагает установление конкретной даты, которая станет точкой отсчёта. Например, это может быть день принятия федерального закона об обращении с РАО. Решение проблем, откладывавшихся до этого дня, должно финансироваться государством, а всё, что вновь образуется, будут ликвидировать сами предприятия с помощью финансирования из соответствующих фондов. Четвёртый принцип говорит о полном финансовом обеспечении заключительных стадий жизненного цикла атомпрома. И наконец, последний тезис касается соответствия динамике развития отрасли: Росатом реализует программу серийного строительства энергоблоков АЭС, и темпы сооружения станций должны быть обеспечены аналогичными темпами развития блока ЯРБ.
Напомним, что в 2007 году, когда стояла задача обеспечить системное финансирование работ по ядерному наследию военного Атомного проекта советских времён, появилось решение обратиться в правительство. В результате была подготовлена и утверждена соответствующая ФЦП. И ситуация сразу качественно изменилась (рис. 1). В целом в рамках программы по ЯРБ государство до 2015 года выделит более 130 млрд. рублей. По сравнению с объёмами финансирования в предыдущие годы, до принятия ФЦП, это огромные деньги, но и масштаб ядерного наследия так велик, что даже их не достаточно. Проекты, реализуемые по ФЦП, направлены прежде всего на ликвидацию острых проблем наследия. Для того чтобы сформировать инфраструктуру будущего в части ЯРБ, необходимы другие источники финансирования и новые механизмы.
Масштаб работ по ядерному наследию СССР на период до 2025 года в денежном выражении оценивается примерно в триллион рублей. Для сравнения можно привести США, где объём последствий гонки вооружений и холодной войны имеет сопоставимый масштаб. Так вот, американские власти ежегодно тратят на эти цели от 10 до 20 млрд. долларов. Если считать в среднем и перевести в рубли, то получается, что до 2025 года их расходы семикратно превысят российские и составят около 7 трлн. рублей против нашего 1 трлн. Правда, надо признать, что России ещё помогают в решении проблем наследия другие государства, в том числе сами США. Так, в рамках программы «Глобальное партнёрство» на конкретные проекты, реализуемые на Северо-Западе и Дальнем Востоке, иностранцы дают по два рубля на каждый рубль, выделяемый из нашего бюджета.
Чёткая работа блока ЯРБ — это основа для общественной поддержки деятельности атомной промышленности, которая, в свою очередь, является отдельным базовым условием стратегии развития отрасли. По данным социологических исследований, в России сегодня перевес сторонников развития атомной энергетики над противниками составляет 60 процентных пунктов (рис. 2). Безусловно, это хороший показатель. Однако здесь мы пока немного отстаём от мировых лидеров, таких как Франция и США. А стало быть, есть над чем работать. Общественное мнение уже выдало атомщикам кредит доверия. Важно его сохранить и приумножить.
Михаил ПОЛУНИН, для «Страны РОСАТОМ»