Федеральная целевая программа «Обеспечение ядерной и радиационной безопасности на 2008 год и на период до 2015 года» (ФЦП ЯРБ) была разработана при активном участии Института проблем безопасного развития атомной энергетики (ИБРАЭ) РАН. Наш собеседник – директор ИБРАЭ, член-корреспондент Российской академии наук Леонид БОЛЬШОВ.
– Леонид Александрович, какова роль ИБРАЭ в реализации этой программы?
– Помимо участия в разработке самой программы, мы помогли Росатому создать показатели, по которым можно определить, как идет осуществление ФЦП и какие сложности возникают в процессе ее реализации. На ИБРАЭ возложена подготовка отчетов о ходе реализации программы и консультативная помощь (мы обрабатываем и анализируем большой поток информации, на этой основе вырабатываем рекомендации по решению неотложных задач и проблем, которые возникают в ходе выполнения ФЦП.
– В рамках ФЦП ЯРБ возможно решить накопившиеся проблемы в области ядерной и радиационной безопасности?
– Основная цель этой программы – построить инфраструктуру, с помощью которой можно решить проблемы ядерного наследия и одновременно заложить основу для безопасного развития атомной энергетики.
Для обеспечения «цивилизованного» обращения с отходами требуется адекватная законодательная и нормативно-правовая база, специализированные компании с четко определенной ответственностью, а также объекты инфраструктуры, в первую очередь пункты долговременного хранения и окончательной изоляции РАО и предприятия по переработке ОЯТ. Концепция замкнутого топливного цикла, принятая в нашей стране, предполагает выделение из ОЯТ долгоживущих радионуклидов и захоронение их в геологической среде. В программе предусмотрен выбор места для такого пункта окончательной изоляции и создание подземной лаборатории для проведения долговременных исследований возможности захоронения отходов.
От начала выбора площадки до ввода в эксплуатацию пункта захоронения высокоактивных РАО пройдет 20-30 лет; таким образом, за десяток лет решить все проблемы обеспечения ядерной и радиационной безопасности невозможно. Поэтому при создании ФЦП мы исходили из того, что нужно очертить проблему в целом. Главное – наметить программу действий, структурировать ее, разделить на этапы и начать движение вперед. Только сделав первый шаг, можно дойти до цели.
ФЦП и есть этот шаг. В рамках программы Россия решит ряд острейших вопросов, стоящих перед развивающейся атомной энергетикой, например, проблему недостатка свободного места в хранилищах ОЯТ на АЭС. Строительство на Горно-химическом комбинате «сухого» хранилища отработавшего топлива позволит разгрузить пристанционные бассейны выдержки и перейти от «мокрого» способа хранения ОЯТ к «сухому», более надежному: при использовании этого метода исключена коррозия отработавших сборок, следовательно, гарантировано длительное сохранение их конструкционных свойств.
При реализации программы необходимо решить круг вопросов, связанных с последствиями деятельности военно-морского флота, – это вывод из эксплуатации и утилизация атомных подлодок и надводных судов, реабилитация береговых баз. В прошлом году мы завершили работу по созданию Стратегического мастер-плана, предусматривающего комплексную программу мероприятий по обеспечению экологической безопасности Северо-запада России. Сейчас оказываем научно-техническую поддержку Федеральному центру по ядерной и радиационной безопасности, которому поручена координация работ в рамках мастер-плана.
– Какие актуальные задачи, помимо реализации ФЦП, необходимо решить для обеспечения безопасности отрасли?
– Самая первоочередная задача, решение которой необходимо для системной работы в области ядерной и радиационной безопасности, – создание современного законодательства, а именно принятие трех федеральных законов: об обращении с РАО, с ОЯТ, о выводе из эксплуатации объектов атомной энергетики.
В нашем институте под руководством ГК «Росатом» уже подготовлен проект закона о радиоактивных отходах. Поскольку в стране множество видов РАО и их производителей, это самый сложный законопроект. До конца 2008 года, надеюсь, закон будет принят. Другие законопроекты также планируем представить в этом году.
Следующий шаг – приведение нормативно-правовой базы в соответствие с этими законами, создание специализированных предприятий различной формы собственности и, в конечном итоге, национального оператора, отвечающего за окончательную изоляцию всех радиоактивных отходов.
Кроме того, в последнее время стала актуальной задача обеспечения комплексной защиты информационных систем. Во время майской информационной атаки на Ленинградскую АЭС хакеры, в первую очередь, «обрушили» сайт станции, где были размещены достоверные сведения о радиационной обстановке в районе ЛАЭС. ИБРАЭ совместно с Ситуационно-кризисный центром ГК «Росатом» создает портал, где будут размещены данные АСКРО всех атомных станций России, в подкрепление к работе АЭС по информированию общественности, если нужно, с необходимыми комментариями специалистов. Тем не менее, актуальная проблема – противостоять нападениям хакеров.
Своевременное информирование населения обязательно должно сопровождаться компетентными действиями местных властей. В любой аварийной ситуации власть должна действовать быстро и точно. Согласно действующему законодательству, ответственность за реагирование на чрезвычайные ситуации муниципального и регионального уровня полностью несут губернаторы. Именно они принимают решения о йодной профилактике, эвакуации населения и т.д. Однако в областных администрациях, пока не так много консультантов, обладающих соответствующей квалификацией.
– Как можно справиться с этой проблемой?
– На Северо-западе России, в Мурманской области, сотрудники ИБРАЭ усовершенствовали систему радиационного мониторинга и аварийного реагирования так, что губернатор в числе первых получает информацию о любом инциденте. Непосредственно в областной администрации размещен ситуационный центр, обеспеченный связью со всеми объектами системы мониторинга и нашим институтом. Мы оказываем экспертную поддержку, а также проводим регулярные тренировки, для того, чтобы сотрудники администрации научились без промедления реагировать на чрезвычайные ситуации.
Сейчас мы создаем подобную систему в Архангельской области. В ФЦП ЯРБ предусмотрено совершенствование систем мониторинга нескольких российских областей, власти которых выразили желание вложить в такую деятельность средства из областного бюджета.
Надеюсь, в будущем, когда будет продемонстрирована эффективность региональных систем, создание централизованной системы такого рода станет требованием времени.
Сегодня же мурманскую систему мониторинга и аварийного реагирования можно рассматривать как готовый элемент ЕГАСКРО, серьезное развитие которой предусмотрено в рамках ФЦП ЯРБ.
Ответственные лица должны быть компетентны в вопросах ядерной и радиационной безопасности. В критических ситуациях промедление недопустимо, но не дай бог сделать ошибку или слукавить! Один неверный шаг может отбросить атомную энергетику далеко назад, несмотря на все успехи.
Мы понимаем важность проблемы и собираемся начать подготовку высококвалифицированных кадров на регулярной основе, создать школу по ядерной и радиационной безопасности. Тех, кто склонен к научной деятельности, будем приглашать на работу в ИБРАЭ, а проявивших организаторские способности – предлагать в систему госкорпорации.
– Расскажите о международном сотрудничестве Вашего института. В каких направлениях оно развивается?
– Мы сотрудничаем с зарубежными коллегами, в основном, в области программных средств обеспечения безопасности, создания систем мониторинга, комплексного анализа.
Еще до создания института, в мае 1986 года, мы смогли за неделю выполнить двухмерные расчеты и прогнозы поведения топлива четвертого блока Чернобыльской АЭС и выработать рекомендации по мерам его локализации.
В 1988 году мы приступили к созданию моделей различных физических процессов, важных для принятия решений в случае развития тяжелых аварий. Изучив зарубежные программные комплексы (системные коды) для анализа безопасности АЭС, мы обнаружили, что многие модели в этих кодах не соответствуют современному уровню знаний, – и предложили свои, которые сразу оказались востребованными на Западе. С 1989 года мы на коммерческой основе совершенствуем программные средства Комиссии по ядерному регулированию США, Комиссариата Франции по атомной энергии, Французского института радиационной защиты и ядерной безопасности и т.д., работаем совместно с различными международными организациями.
Статус ИБРАЭ на рынке программных средств обеспечения безопасности достаточно высок. Я, в частности, вхожу в группу старших советников МАГАТЭ, Европейского банка.
Помимо прямой выгоды и авторитета на мировом рынке, международное сотрудничество предоставляет также бесценную возможность обмена информацией. В этом году, например, шведские коллеги поделились опытом создания общегосударственной системы обращения с отходами.
– А в России эти программные средства нашли применение?
– В России наши коды признали позднее, чем за рубежом – когда стали продавать АЭС на рыночных условиях за границу, в Китай. Конкуренция вынуждает создавать программные средства не хуже, чем у наших соперников, желательно – лучше.
Мы создали программы не только для обоснования безопасности, но и для проектирования и обоснования целого ряда устройств, например, ловушек для ядерного топлива. И сегодня ИБРАЭ – головная организация по разработке (совместно с нашими коллегами из ведущих организаций ГК) системы кодов СОКРАТ, которые используются конструкторскими и проектными организациями атомной отрасли. Мы очень гордимся этим достижением и создаем коды следующего поколения.
Беседу вела Елена ЯКОВЛЕВА