В Сарове прошла встреча Владимира Путина с молодыми учёными и специалистами Российского федерального ядерного центра – Всероссийского научно-исследовательского института экспериментальной физики (РФЯЦ – ВНИИЭФ).
В.Путин: Уважаемые друзья, добрый вечер!
Где-то девять лет назад, наверное, мы здесь встречались с работниками нашего ведущего ядерного центра. Крупный коллектив – самый большой научно-технологический центр страны, 20 тысяч человек работает.
Мы ровно девять лет назад – (обращаясь к А.Лихачёву), по-моему, в феврале, Алексей Евгеньевич? Сентябре? – в сентябре 2014 года встречались здесь. Надеюсь, кто-то, может быть, даже есть из тех, кто тогда был, да? Очень рад.
Прежде всего хотел бы поблагодарить вас, ваших коллег, руководителей за тот вклад, который ваш центр вносит в развитие науки, укрепление обороны страны, ядерного щита страны, вклад в развитие отдельных очень многих отраслей экономики. Я надеюсь, что так и будет дальше, более того, будем даже наращивать эти темпы.
Хотел бы отметить, что мы, когда говорили в 2014 году, тогда только наши недоброжелатели делали первые шаги в попытках ограничить наш технологический суверенитет и помешать нашему развитию. Тогда говорили о том, что нужно предпринимать энергичные шаги для того, чтобы обеспечить свой технологический суверенитет.
И должен сказать, что, во-первых, наши прогнозы подтвердились, всё, как говорили: будет вот так вот – так всё и произошло. Спровоцировали ещё и этот конфликт на Украине и воспользовались этим. Я думаю, это вообще целенаправленно всё делалось для того, чтобы создать дополнительные условия для ограничения нашего экономического роста и сдерживания развития России.
Мы тогда ещё начали думать о том, что сделать для того, чтобы обеспечить суверенитет. Многое сделано, но многое, конечно, ещё и предстоит сделать.
Знаю, что и Саров развивается достаточно быстрыми темпами. Он признан по благоустройству (обращаясь к Г.Никитину), Глеб Сергеевич, по-моему, Саров признан лучшим городом [в области]?
Г.Никитин: По доходам, по уровню доходов.
В.Путин: Нет, не только по доходам.
Г.Никитин: И по благоустройству. По уровню качества городской среды.
В.Путин: По качеству городской среды первое место занимает в Нижегородской области. Это хороший показатель.
Собственно говоря, – здесь в основном молодые люди, – один из ключевых показателей, на мой взгляд, – это то, что за последние 9–10 лет здесь зарегистрировано рекордное количество браков. И это очень хорошо. Это правда. Это очень хорошо, это говорит о том, что люди планируют свою жизнь и раздвигают горизонты этого планирования. Это хороший показатель.
Мы немножко расширили свободную часть, создали здесь территорию опережающего развития и известный Физико-математический центр на базе филиала Московского государственного университета совместно с «Курчатником». Надеюсь, всё развивается активно. Может быть, скажете сегодня об этом как раз.
Пожалуй, всё, я на этом закончу квазивступительное слово и это слово передам вам.
Прошу без сложных вопросов, специальных вопросов. Было бы интересно, конечно, услышать ваши оценки того, как развивается отрасль, как город развивается, и, самое главное, что, вы считаете, нужно предпринять дополнительно, для того чтобы всё шло ещё быстрее и мы двигались уверенно к намеченным целям.
Пожалуйста.
А.Лихачёв: Владимир Владимирович, можно одно слово буквально в дополнение Вашего вступительного слова?
В.Путин: Пожалуйста, Алексей Евгеньевич.
А.Лихачёв: Здесь три поколения: 20-летние – это студенты и выпускники «МГУ Саров»; это те ребята, которые тогда были 20-летними, девять лет назад, а сейчас это уже костяк молодых учёных, остепенённых; ну и действующие академики, членкоры, доктора наук. Поэтому все три поколения встретились здесь.
Второе. Если позволите Вам напомнить ещё об одном визите – это конец ноября 2020 года, самый разгар пандемии, огромное количество неопределённостей. Но Вы принимаете здесь решение о создании Национального центра физики и математики и филиала «МГУ Саров».
В.Путин: Под Вашим нажимом. (Смех.)
А.Лихачёв: Мы предлагали, Валентин Ефимович [Костюков] докладывал, мы все его поддерживали.
Надо сказать, что тогда, конечно же, немного было союзников у этого решения. Просто время было такое – все были заняты текучкой. Для нас это было частью жизни, это было нам очень сильно нужно.
Но я бы отметил ещё двух людей, которые сделали это своей личной повесткой. Это Виктор Антонович Садовничий, ректор МГУ, и Александр Михайлович Сергеев, в тот момент президент Академии наук.
Сейчас невозможно представить Саров без НЦФМ, без филиала, хотя у нас лишь только два года прошло, первый выпуск в этом году.
Что для нас важно? Во-первых, абсолютно оптимально вписался НЦФМ в жизнь «Росатома» во всей этой большой лестнице – от детского сада до работы уже серьёзных научных руководителей, когда, двигаясь по ступенькам, люди с удовольствием раскрываются и раскрывают свои таланты.
Второе. НЦФМ и «МГУ Саров» здорово вписались в федеральную систему. Всё, что сейчас делается по линии общества «Знание», платформы «Россия – страна возможностей» и центра «Машук», – мы очень активные участники всего этого, этим городимся и привносим свою лепту. Коллеги об этом расскажут.
Ещё раз хочу подчеркнуть, что для нас всех наша жизнь невозможна без этого явления – НЦФМ, [филиал] МГУ.
Когда мы поехали в 2021 году набирать первых студентов, здесь ничего не было, здесь же был технопарк, общежития, которые тогда ещё ремонтировались, некоторые проектировались, и нужно было собрать лучших. Мы с коллегами просто приехали к студентам, начали с ними разговаривать, рассказывать, и, конечно, они верили, но не очень. Был очень, я бы сказал, несговорчивый студент среди них, выпускник, задающий много вопросов. Я тогда себе пообещал: я сделаю всё, чтобы этот парень приехал. Он приехал, он сейчас сидит за столом, уже выпускник, поступает в аспирантуру – Максим Вялков. Я хотел бы ему слово предоставить.
В.Путин: Пожалуйста, Максим.
М.Вялков: Здравствуйте, Владимир Владимирович!
Как меня представил Алексей Евгеньевич [Лихачёв], я выпускник первого набора «МГУ Саров», сейчас поступаю в аспирантуру.
Когда я заканчивал физфак, узнал о том, что «Росатом» планирует создавать новый академгородок, меня привлекла та романтика, чувство первопроходца, то, о чём раньше я читал только в книжках, – о наших великих советских учёных из новосибирского академгородка.
Так получилось, что «Росатом» исполнил мою мечту и я, скажем так, приехав сюда смотреть на то, что на тот момент только начиналось, начиналась большая история, понял, что это место меня «зовёт», и я действительно поехал – и ни разу не пожалел. Потому что, попав сюда, я оказался в команде, извините, ещё желторотых студентов, как я, выпускников бакалавриата, и таких личностей, как Алексей Евгеньевич [Лихачёв], Виктор Антонович [Садовничий], Александр Михайлович [Сергеев].
Нас скрепляла одна сложная, но простая идея – создать по-настоящему академгородок будущего, то, чем российская наука будет гордиться. Эта идея сделала из нас не просто команду, а, я не побоюсь этого слова, семью.
Виктор Антонович уделял очень много внимания. Особенно я хочу отметить, что он отправлял нам медовуху на Татьянин день – отдельное ему спасибо.
В.Путин: Хорошо пошла?
М.Вялков: Очень хорошо.
Алексей Евгеньевич нас встречал с тортиками – без ликёра, но очень вкусными.
Отдельно хочу сказать, что мало того, что нас встретили с тортиками, так ещё и Алексей Евгеньевич приезжал к нам буквально каждый месяц, воспитывал нас по-отечески, наставлял и делал из нас российскую элиту, не побоюсь этого слова.
Как и многие, точнее, как большинство тех, кто сюда приехал, они приехали ради науки, для того чтобы строить фундамент будущих Нобелевских премий. Здесь я снимаю шляпу и хочу сказать огромное спасибо Александру Михайловичу Сергееву. Будучи президентом РАН, он умудрялся находить время, чтобы читать нам целый большой курс по физике лазера. Это было потрясающе. Отдельно хочу сказать спасибо Александру Михайловичу за те беседы за стаканчиком кофе о судьбе российской науки, Академии наук. Это было потрясающе.
Хочу сказать спасибо Валентину Ефимовичу [Костюкову] за то, что РФЯЦ пошёл на беспрецедентные меры, для того чтобы обеспечить нас оборудованием и действительно сложными задачами.
Национальный центр физики и математики давал нам ещё больше фундаментальных задач. Нас здесь было всего 50 человек. Но те задачи, которые были поставлены перед нами Правительством и, скажем так, человечеством, они требуют лучших из лучших. Но, как говорится, если вы окружены, то можно наступать в любых направлениях, и мы решили создать студенческое научное общество. Но наши амбиции были под стать амбициям тех людей, которые нас сюда позвали, и мы решили, что мы должны стать точкой национального интереса, и начали буквально связываться со всеми студенческими научными обществами от Дальнего Востока до Калининграда и Донецка. И я скажу, что у нас получилось. Мы предлагаем интересную повестку, и на Конгрессе молодых учёных в этом году уже мы будем представлять свои первые совместные проекты среди студенческих научных обществ.
И тут, раз речь зашла про науку, хочу сказать, что я занимаюсь физикой нейтрино. Нейтрино – это удивительная частица, да, абсолютно точно, Вы, наверное, лучше меня знаете.
В.Путин: Нет. (Смех.) Это уже слишком.
М.Вялков: Сквозь нас проходит 10 в тридцать пятой [степени] нейтрино, мы их не чувствуем. И если Вам захочется узнать подробно и хорошо, я к Вашим услугам, в любой момент расскажу.
А сейчас очень коротко. На самом деле нейтрино, оно чем интересно? Оно не подчиняется тем законам, которые мы на данный момент знаем. Вот стандартная модель – это как закон Ньютона в физике элементарных частиц, и она не подчиняется этим законам. А это значит, что, познавая нейтрино, мы можем посмотреть на нашу Вселенную под другим углом и понять, как она действительно работает, понять, на каких принципах зиждется и как её можно использовать во благо человечества.
И здесь в НЦФМ под чутким руководством моего научного руководителя из МГУ Александра Ивановича Студеникина и научного руководителя из РФЯЦ Юхимчука Аркадия Аркадьевича мы реализуем проект по изучению когерентного рассеяния нейтрино на атоме и постановке рекордного ограничения на магнитный момент. Звучит сложно, но это безумно интересно, и это принесёт новые фундаментальные результаты миру и, главное, России.
И в качестве результатов, помимо ограничения на магнитный момент и изучения электромагнитных свойств нейтрино, мы получим целый «зоопарк» из различных детекторов низкоэнергетичных нейтрино, которые мы – ну, человечество может потом использовать в других областях, в том числе для поиска тёмной материи, а это если не Нобелевская премия, то около.
К нам летом приезжал Михаил Владимирович [Мишустин] и проинспектировал этапы стройки. И мы хотим сказать, что благодаря той семейной атмосфере, что у нас сформировалась, у нас получилось за два года взять, извините, бешеный темп развития. Ну, может быть, коллеги не согласятся. Но мы очень быстро растём.
И я Вас от лица всех прошу не сбавлять темп, мы будем работать, работать и работать, учиться, учиться и учиться. Но главное – не сбавлять темп.
И поскольку наш филиал является действительно уникальным местом, плотность академиков на квадратный метр зашкаливает, то, для того чтобы мы действительно могли сфокусироваться на чём-то новом, на великом, мы считаем, что надо зафиксировать особый статус филиала, чтобы наше развитие шло и не спотыкалось.
В.Путин: А что это значит? Что значит – зафиксировать его особый статус?
М.Вялков: Это означает, что, допустим, среднестатистический вуз имеет нормативно-правовой акт, сколько должно быть студентов в группах, сколько должно быть преподавателей. Но филиал, за счёт того, что перед нами поставлены действительно уникальные по сравнению с обычным вузом задачи, должен привлекать и бóльшее число преподавателей на студента, потому что…
В.Путин: Я понял, чтобы не ограничивать этими стандартами.
М.Вялков: Да. Вот.
В.Путин: Я согласен. Так и сделаем.
М.Вялков: Спасибо.
В.Путин: Сразу говорю: так и сделаем. Я здесь не вижу проблем. Все эти ограничения стандартный характер носят, связанный с финансированием. Но когда речь идёт о каких-то уникальных учреждениях, таких как ваше, конечно, это общее прокрустово ложе не должно распространиться на вас, я понимаю.
М.Вялков: Спасибо.
В.Путин: Я понимаю.
Где будем искать тёмную материю – во Вселенной или ближе?
М.Вялков: Она везде. Её так много, её больше, чем видимой материи. Надеюсь, преподаватели по космологии потом не будут говорить, что я что-то не так сказал, но будем искать здесь.
В.Путин: Найдём – что будем с этим делать?
М.Вялков: Получим новые загадки, а дальше будем смотреть…
В.Путин: Увеличивать численность.
М.Вялков: Вначале получу Нобелевскую премию, а потом уже…
В.Путин: Хорошо, договорились.
Алексей Евгеньевич, пометьте, пожалуйста. Считайте, что договорились.
М.Вялков: Спасибо.
В.Путин: Мы и создавали это учреждение как уникальное. Я помню наш разговор с ректором МГУ, с Валентином Ефимовичем [Костюковым]. Все говорили о том, что это должно быть уникальное учреждение.
Если у нас на первых шагах это получается, то, конечно, нужно эту тенденцию поддержать. Безусловно, общее лекало, конечно, здесь неуместно, согласен. Договорились.
М.Вялков: Спасибо, Владимир Владимирович.
В.Путин: Вам успехов в изучении нейтрино.
М.Вялков: И поиске жены.
В.Путин: Неизвестно, что важнее. Я не шучу: попадётся какая-нибудь не очень увлечённая наукой девушка, и что будете делать? Про нейтрино забудете.
М.Вялков: Я, может быть, нашёл формулу: должна быть жена-архитектор.
В.Путин: Почему?
М.Вялков: Тут можно очень долго. Я боюсь, что мы сейчас выйдем за рамки. Это как человек искусства. Знаете, у здания есть душа, и её закладывает архитектор, она должна чувствовать красоту Вселенной. Точно так же физик и математик чувствуют эту красоту Вселенной. То есть можно найти…
В.Путин: Он должен мыслить образами.
М.Вялков: Да.
В.Путин: Понятно.
Вы знаете, так же как ваше учреждение не должно ограничиваться какими-то стереотипами, Вы тоже не ограничивайте этими стереотипами. Обязательно «архитектор» – и всё, и уткнётесь потом в какую-то стену. Отбирать человека, который мыслит образами, а это может быть человек самых разных профессий.
М.Вялков: Хорошо, Владимир Владимирович, я учту, запишу.
В.Путин: Нет-нет, это Ваш выбор.
Пожалуйста.
В.Кулешова: Добрый вечер!
В.Путин: Добрый.
В.Кулешова: Меня зовут Кулешова Виталия, я тоже студентка «МГУ Саров» и участница 10-го направления НЦФМ.
В.Путин: 10-го направления?
В.Кулешова: Да.
В.Путин: Что это такое?
В.Кулешова: 10-е направление – это экспериментальная астрофизика и геофизика.
Владимир Владимирович, я Вам когда-то уже представлялась, правда, в письме и ученицей восьмого класса нижегородского лицея.
Тогда к нам в лицей пришло письмо о том, что мы будем объединены с общеобразовательной школой. Для девочки, которая только открывает мир физики, это было подобно смерти, и Вы были единственным человеком, который, казалось, что может помочь.
И Вы помогли. Сегодня мы видим целую плеяду физиков и математиков – выходцев из этого лицея. Я надеюсь, что Александр Михайлович [Сергеев] подтвердит, что 40-й лицей станет одним из базовых лицеев НЦФМ. Я верила, что я смогу Вам сказать спасибо за то, что Вы сохранили мой лицей.
Но помимо этого я хочу Вам сказать спасибо за то, что Вы тогда подарили один из самых главных факторов, влияющих на формирование молодого учёного, – причастность к Отчизне. Для каждого это по-разному. Тогда для меня это было чувство того, что ты защищён. Например, многие завидуют жителям Сарова, потому что они уже рождаются в Федеральном ядерном центре – одно название даёт это чувство.
Молодому специалисту, который приходит во ВНИИЭФ, везёт вдвойне, потому что его встречает Валентин Ефимович [Костюков], который лично занимается патриотическим воспитанием молодой смены, и порой достаточно одного его взгляда, чтобы все вопросы о том, кто мы, что мы и зачем мы тут вообще находимся, отпали. Не во всех научных коллективах так.
Мне ощущается, что Национальный центр физики и математики дал многим это чувство сопричастности – молодым учёным и не только. Для меня Национальный центр физики и математики – это центр, который способен объединить исследовательские институты в проектах мирового масштаба, и этот решительный шаг к объединению, к совместной работе не мог произойти без Вашего участия.
Здесь даётся площадка для реализации таланта, молодой силы и, самое главное, сопричастности к государственным программам, толкающим науку вперёд. Я полностью согласна с Максимом [Вялковым] в том, что у нас есть многое, чтобы сделать шаг в науку, самореализоваться в ней. Для амбициозного молодого учёного это очень важно.
Но сейчас каждый участник проекта из разных уголков страны замер в ожидании строительства установок, современных, новых установок. Мы знаем, что строительство установок было поддержано Вами, и это наш гарант того, что у каждого из нас будет возможность прикоснуться к великой, большой, фундаментальной новой науке.
Я физик-теоретик. Но тем не менее я очень жду начала строительства лабораторий по астрофизике, чтобы продолжить свои исследования по изучению пульсаров. У меня, конечно, далеко не такие маленькие объекты, как у Максима. Пульсар – это уникальный астрофизический объект, это далёкая нейтронная звезда, которая вращается в сверхсильном магнитном поле и периодически излучает. Долгие годы пульсары были чисто теоретической темой, но сегодня у нас есть возможность дать им прикладное значение. Зная, где пульсар находится на небе, и используя его исключительно высокую стабильность, этого периодического излучения, мы можем использовать его как реперную точку для построения новой системы навигации. Она будет значительно отличаться от современных систем GPS или ГЛОНАСС одним-единственным и простым фактом – это природный объект, далёкий, который никто не сможет вывести из строя.
Этот проект развивается в НЦФМ вместе с Институтом космических исследований РАН. Мы надеемся, что сможем совершить этот трансфер технологий и из теоретической задачи сделать её практической.
Всё же я, наверное, не могу не затронуть вопрос кадров. Я думаю, что сегодня он будет подниматься. Но я хочу сказать со стороны студента. Для нас кадры – тоже наиважнейшая задача, потому что они формируют нашу среду. Как только начнётся строительство установок, кредит доверия молодых талантливых учёных резко возрастёт.
Пожалуйста, дайте команду начать строительство. Мы готовы к конкретной работе, мы готовы оправдать Ваши надежды на отечественную науку и, конечно, на ядерный российский щит.
В.Путин: Что касается того, что, приходя сюда, вы чувствуете сопричастность к задачам, которые стоят перед страной, ответственность за страну, это, мне кажется, естественное дело, потому что это та структура или те структуры, которые занимались и занимаются до сих пор этим ядерным щитом для страны, обеспечивая её стратегическую безопасность. Понимание самой этой ситуации, конечно, не может внутренне не воспитывать любого человека. Это очевидная вещь.
То, что мы создали такой физико-математический центр, я уже об этом говорил, хочу ещё раз повторить: все считаем, ваши старшие товарищи считали, что нужно какой-то… У нас математическая школа, физика развиваются, Московский институт, головной, соответствующие демонстрируют хорошие результаты, но всё-таки ваши старшие товарищи считали, что нужно ещё какое-то новое дыхание, новый шаг вперёд, создание чего-то на совершенно новой базе.
Действительно, трудно было это не поддержать. То, что это получается, это очень хорошо, мне это очень приятно слышать. И конечно, нужно двигаться и дальше, без всяких сомнений, потому что, только заложив базу, фундамент, нельзя ждать окончательных результатов, которые нужны стране.
Поэтому, конечно, мы будем всё это делать. Насколько я помню, Валентин Ефимович [Костюков] мне подскажет, если не так, по-моему, мы планировали три установки мегасайенс, но всё это поэтапно. Общий объём финансирования различных лабораторий в этой части, по-моему, где-то около 77 миллиардов. Да?
В.Костюков: Да.
В.Путин: Да. Там три [проекта].
В.Костюков: Так точно.
В.Путин: Но на первом этапе, коллеги разбили всё на этапы этой работы, сколько там лабораторий, семь?
В.Кулешова: Семь.
В.Путин: Семь лабораторий с общим объёмом финансирования 9,7 миллиарда. Это мы должны сделать к 2029 году, по-моему, а потом двигаться дальше. Так что будем к этому стремиться.
В.Кулешова: Спасибо.
В.Путин: Не за что. Вам спасибо.
С.Кошечкин: Владимир Владимирович, разрешите я продолжу мысль?
В.Путин: Да, конечно.
С.Кошечкин: Вы уже тоже сказали про установки мегасайенс.
Меня зовут Сергей Кошечкин, я сотрудник Института лазерно-физических исследований ВНИИЭФ.
Продолжая тему установок, о которых Виталия уже сказала, и Вы упомянули про установки мегасайенс, я хотел бы тоже сказать несколько слов.
Действительно, современные установки, которые позволяют получать уникальные результаты, имеют ключевое значение для современной науки. Надо сказать, что здесь выполнена достаточно большая работа. У нас существуют конкретные предложения, и существует хороший задел, который появился в том числе благодаря вниманию руководства страны к развитию экспериментальной базы РФЯЦ – ВИИЭФ.
В проекте Национального центра физики и математики сейчас достаточно детальную проработку получили эти самые планы создания ряда установок мегасайенс, то есть установок, которые на современном научном ландшафте просто аналогов не имеют. Эти установки преследуют целью получать новые результаты, которые принципиально невозможно реализовать ни на какой из существующих установок ни в стране, ни за рубежом.
Горизонт реализации этих проектов – это 2030 год. Как Вы правильно сказали, из трёх проектов мегасайенс я бы хотел выделить, пожалуй, как мне кажется, самый важный – это комптоновский источник. Сама идея комптоновского источника как бы находится на стыке двух тематик – это ускорительная тематика и лазерная. То есть если мы имеем пучок или сгусток ускоренных частиц и имеем классический лазерный пучок лазерных квантов, мы можем организовать их взаимодействие таким образом, что благодаря комптон-эффекту мы получим гамму-квант с очень высокой энергией, энергией порядка сотен миллионов электронвольт.
Эти энергии уже позволяют гамма-квантам проникать внутрь ядер атомов. Это является новым инструментом, по сути, зондирования ядерной материи, открывает возможности исследования внутриядерных процессов, исследования природы изомеров и так далее.
Как я уже сказал, симбиоз двух тематик – лазерной и ускорительной, то есть ядерной и радиационной физики. Важно, мне кажется, тут помнить о том, что эти две тематики традиционно находятся в России на достаточно высоком уровне.
Также хотел упомянуть, что мы сформировали концепцию создания тех самых установок среднего класса мидисайенс, которые, как Вы правильно говорите, насчитывают семь штук.
Эти установки в принципе будут готовы показывать новые физические результаты уже на горизонте трёх-пяти лет и действительно послужат как бы первой ступенью к тем самым мегасайенс-установкам, к большой новой науке.
Спасибо.
В.Путин: Прежде всего мы должны заняться тем, что Вы предлагаете, да?
С.Кошечкин: Уделить внимание и мидисайенс в том числе.
В.Путин: Коллеги тогда должны выходить с этими предложениями.
А.Лихачёв: Когда мы говорили о сложностях финансирования, мы были готовы брать и сделали так – первые два года фактически на финансировании «Росатома», так мы и работали.
Надо отметить, что, несмотря на все сложности, Минфин к нам сейчас благосклонен: где-то до 9 миллиардов на ближайшую трёхлетку заложено по разным статьям. Мы предусматриваем, конечно, смешанное финансирование в развитии средних лабораторий. А такие масштабы, когда речь идёт уже о десятках миллиардов рублей, нам без серьёзной федеральной поддержки не выдержать.
Есть одна большая, важная тема. Важно, чтобы и МГУ, филиал тоже развивался вместе с нами. Это немного другая статья бюджета, немного другой подход. Когда приезжал Михаил Владимирович Мишустин, был вместе с Валерием Николаевичем Фальковым, нам Министр обещал поддержку, скажу честно. Будем надеяться, что это будет реализовано.
В.Путин: Вы знаете, если мы для того, чтобы объекты атомной энергетики за рубежом возводить, находим приличные деньги… В Египте мы практически полностью финансируем проект, стоит 25 миллиардов долларов. В Турции сколько, 17 миллиардов?
А.Лихачёв: Нет, в Турции будет 23–24.
В.Путин: 23–24. 100-процентное российское финансирование, вообще 100-процентное – 23–24 миллиарда долларов. Здесь-то для собственного развития мы должны найти средства вместе с корпорацией. Будем искать, будем двигаться по этому направлению.
В.Путин: Пожалуйста, Борис Геннадьевич.
Б.Зималин: Позвольте мне продолжить мысль моего коллеги по поводу проекта создания мегаустановок и участия в них современных научных школ.
Меня зовут Зималин Борис Геннадьевич, я также работаю в Институте лазерно-физических исследований. Параллельно с основной работой я читаю студентам филиала МГУ лекции по мощным лазерным установкам и их применению. В своих лекциях я пытаюсь передать будущим учёным всю красоту и сложность предмета, изучению которого, по сути, я посвятил свою профессиональную жизнь.
В Российском федеральном ядерном центре уже более полувека действует уникальная физическая школа по мощным лазерным установкам. Достижения этой школы нашли мировое признание.
Наши лазеры в лабораториях уже сейчас позволяют воспроизвести условия, которые в природе существуют только в недрах огромных планет и в звёздах. Это даёт нам широкие возможности открывать новые свойства материи, а также моделировать процессы, которые позволяют, например, изучить, каким образом развивалась Вселенная, то есть отследить эволюцию Вселенной.
На лазерах основаны многие современные технологии, и продолжение исследований в этом направлении позволит нам открыть новые и, может быть, даже неожиданные для нас применения этим уникальным устройствам.
Лазерное направление – это уже не молодое, но продолжающее динамично развиваться направление физики. Очень отрадно, что современное, молодое поколение интересуется этим вопросом. Например, в этом году к нам в лазерное отделение только из филиала МГУ поступило на работу более десяти выпускников.
В.Путин: Отсюда, из Сарова?
Б.Зималин: Да, из филиала МГУ десять человек, даже больше.
В.Путин: Здорово.
Б.Зималин: Сейчас в нашем ядерном центре ведутся работы по проекту, который позволит вывести Россию на лидирующие позиции в области физики высоких плотностей энергии и лазерного термоядерного синтеза. Это, по сути, позволит нам составить реальную конкуренцию Западу.
В прошлом году мы успешно выполнили первый этап создания многоканальной лазерной установки с мегаджоульным уровнем энергии. Уже в настоящее время совместно с учёными Российской академии наук на этой установке начаты исследования по изучению поведения вещества в экстремальных состояниях, генерации сильных ударных волн, быстрых электронов, а также жёсткого рентгеновского излучения. Помимо того, конечно, реализуется ряд программ по развитию фундаментальных и всевозможных прикладных направлений в науке.
Установка очень востребована, так как уже на первом этапе своего создания она стала неким центром коллективного пользования. Что, я считаю, наиболее важно? Эта установка является современным научным полигоном для воспитания молодого и, я бы даже сказал, совсем молодого, совсем юного поколения учёных.
В.Путин: Мне остаётся Вас только поздравить и пожелать дальнейших успехов.
Б.Зималин: Спасибо.
В.Путин: Я понимаю, насколько это важно – и для экономики, для народного хозяйства, и для повышения обороноспособности страны. С некоторыми достижениями в этой сфере я знаком.
И желаю дальнейших успехов.
Б.Зималин: Спасибо.
В.Путин: И то, с чем я знаком, впечатляет. Это просто какая-то фантастика, но это становится реальностью, и это здорово.
Пожалуйста.
Д.Вшивков: Здравствуйте, Владимир Владимирович!
Позвольте я продолжу. Я как раз являюсь тем выпускником, кто оказался на этой мегасайенс-установке.
Зовут меня Дмитрий Вшивков, я с детства мечтал заниматься поиском новых источников альтернативной энергетики. Окончил Уральский федеральный университет в Екатеринбурге, но, к сожалению, там не было возможности заниматься на установках такого высокого уровня, какие есть в Сарове, поэтому я оказался в «МГУ Саров». Окончил его в этом году, являюсь выпускником первого курса и сейчас собираюсь поступать в аспирантуру на базе НЦФМ.
На данный момент являюсь младшим научным сотрудником в Институте лазерно-физических исследований РФЯЦ – ВНИИЭФ по тематике лазерного термоядерного синтеза. Исследую уравнение состояния вещества для получения баз данных материалов, которые покрывают оболочку дейтерий-тритиевой смесью.
Мы с Вами поговорили о фундаментальной и прикладной науке, но важно отметить, что наука может быть только открытой. Именно поэтому НЦФМ создавался как город науки, в котором одновременно развивается и научная, и культурная жизнь.
За время моего обучения в «МГУ Саров» к программе НЦФМ подключились более 50 научных организаций, научных сообществ, студенты налаживают связи с другими вузами, проводят летние студенческие школы, организуют совместные программы с университетом «Сириус» в Сочи.
Но для дальнейшего развития научных связей и образовательных программ ключевым вопросом становится логистика. Очень благодарны Вам за открытие первого участка трассы М-12, который позволит даже мне добираться до Екатеринбурга в ближайшем будущем в два раза быстрее, чем делаю это сейчас.
Мы очень ценим Ваше внимание к логистическому вопросу, но хотим, чтобы развитие Сарова и НЦФМ на этом не останавливалось. Хотим, чтобы в городе открылся аэропорт с регулярными рейсами, который позволит стать НЦФМ точкой притяжения великих учёных, академиков РАН, талантливых школьников, студентов.
Мы с Вами отметили науку, но высокая наука не может жить без высокой культуры. Мы надеемся, что развитие логистики НЦФМ позволит сюда привлекать не только деятелей науки, но и деятелей культуры, искусства, спорта.
Хотелось бы отметить возможность размещения культурного развлекательного центра на открытых территориях к [посёлку] Сатису, что позволит стать НЦФМ не только научной столицей России, но также важной точкой на культурной карте нашей страны.
В.Путин: Я полностью согласен с Вами. Должна быть полноценная жизнь людей, которые здесь живут, работают и хотят связать свою судьбу, свою жизнь с этой землёй. Конечно, она должна быть полноценной, иначе она будет неинтересной. Нужно, чтобы можно было и спортом заниматься, и чтобы культурные учреждения здесь развивались, чтобы логистика развивалась. Безусловно, так и будем делать.
Вы сейчас сказали про открытую территорию. Глеб Сергеевич, ведь там уже вы создали несколько учреждений?
Г.Никитин: Там технопарк существует рядом, развивается, территория социально-экономического развития. Но речь идёт о том, что аэропорт – сейчас это закрытая территория, и необходимо получить возможность использования, в том числе для студентов и преподавателей НЦФМ.
В.Путин: Чтобы использовать этот аэропорт?
Д.Вшивков: Да, чтобы рейсы были на регулярной основе до Москвы.
А.Лихачёв: Владимир Владимирович, это вопрос исторически важный. Нас очень поддерживает епархия и вообще Русская православная церковь.
В.Путин: Аэропорт на закрытой территории находится?
А.Лихачёв: Да. Но мы попробуем отработать с соответствующими уполномоченными организациями возможность всё-таки, грубо говоря, «зелёного коридора» – выезда из аэропорта сразу за территорию Сарова с оформлением всех документов вне контрольной зоны.
В.Путин: Мне кажется, можно сделать это, конечно.
А.Лихачёв: Мы очень надеемся, что такое разрешение будет получено. Тогда просто здесь юг Нижегородской области и все церковные святыни, которые есть, – Болдино, другие окрестности, – они, конечно…
В.Путин: Сколько километров отсюда до Нижнего?
А.Лихачёв: На машине часа два с половиной – три.
Реплика: 180 километров.
А.Лихачёв: Да. Причём нужно ехать через Арзамас, через все деревни, которые по дороге к Арзамасу.
В.Путин: А объём загрузки аэропорта в Нижнем сразу упадёт.
А.Лихачёв: В Нижнем? Глеб Сергеевич, сколько там рейсов? В Москву, наверное, рейсов пять в сутки.
Г.Никитин: На самом деле при большом желании можно доехать и за два часа.
А.Лихачёв: Смигалкой.
Г.Никитин: Естественно, доступность тех территорий, о которых сказал Алексей Евгеньевич, Дивеево, кстати, и даже Арзамас… Если авиационное сообщение брать, Арзамас – ближе здесь [до Сарова], конечно, чем до Нижнего. Я не вижу ущерба для загрузки. Тем более у нас московских рейсов… Мы же говорим о московских в первую очередь рейсах. А межрегиональные перевозки…
В.Путин: То, что они упадут, это к бабке не ходи, не надо пульсарами даже заниматься, чтобы понять: количество рейсов, которые идут из Москвы сюда, частично загружается теми, кто в этот регион едет. Но если ближе будет сюда летать, так зачем…
Г.Никитин: Сейчас очень большая загрузка, с билетами…
В.Путин: Я же не министр транспорта, но я хочу вам помочь. Я думаю, что авиационные власти, конечно, должны всё посчитать.
Что касается контролирующих организаций, которые занимаются допусками различными, у меня есть основания полагать, что мы с ними можем договориться.
Вопрос ведь в чём? Это же не сложно, коридор сделать, как Вы сказали. Чего там сложного-то? У нас с некоторыми странами наши поезда идут по стране, просто определённый режим вводится, и всё, идут без таможенного и пограничного контроля. Здесь, внутри страны, что мы, не сделаем? Сделаем, конечно.
Но мне думается, что вопрос в том числе и в загрузке будет. Наши авиационные компании, конечно, должны считать. И аэропорт Нижнего Новгорода, конечно, точно пострадает. Насколько это будет серьёзно для Нижнего, я не знаю просто. Вопрос даже не в авиакомпаниях, им всё равно, куда летать, вопрос в загрузке самой воздушной гавани, самого аэропорта. Там же есть количество людей, которые работают, зарплату получают, доходы у них будут меньше.
Тем не менее, на мой взгляд, это решаемый вопрос. Если для Сарова это важно, а Саров важен для страны в целом, надо подумать, как решить. Я думаю, что мы решим.
А.Георгиевская: Можно два слова дополнить?
В.Путин: Да, пожалуйста.
А.Георгиевская: Георгиевская Алла Борисовна, я сотрудник Института физики взрыва, преподаю в Ядерном университете МИФИ и ещё руковожу магистрами, аспирантами – и [в филиале] МГУ, который сейчас создали.
Мне приходится с более молодым поколением постоянно общаться. Есть некоторые проблемы – удержание как раз этой ячейки – 17–27 лет, а они самая важная ячейка, потому что толчок они создают. Если в первые пять лет после института они сделают что-то полезное – это сто процентов потом талантливый учёный разовьётся.
Конкурировать Сарову приходится не с такими же городами с численностью 100 тысяч населения, а с Москвой, с Санкт-Петербургом, Нижним Новгородом – теми городами, которые действительно создают не только научную сферу, но и культурную, и досуговую, об этом мы сейчас говорили. Соответственно, привлечение учителей и врачей – это немаловажный вопрос. Они будущие жители этого города, будущие мужья, жёны. Культурная жизнь нужна, в конце концов.
Конечно, серьёзное сокращение логистики для нас важно, я это вижу. Я родилась в этом центре, я уже третье поколение, как Вита [Кулешова] сказала, мне повезло, я родилась в Ядерном центре. Проблема досуговая стояла всегда. У меня приехало первое поколение бабушек и дедушек, они приехали из Санкт-Петербурга. Так что мы с Вами отчасти имеем одни корни. Конечно, отцы-основатели того времени понимали, что здесь нужно развивать инфраструктуру. И тогда по потребностям той молодёжи она создавалась. Сейчас у молодёжи, наверное, несколько другие потребности: вейк-парки и так далее и тому подобное. Мы сюда привезли МИФИ, мы сюда привезли МГУ, сюда нам надо привозить уже и торговые центры, новые культурные центры.
В.Путин: Без логистики это сложно.
А.Георгиевская: Без логистики очень сложно.
В.Путин: Сделаем.
А.Георгиевская: Спасибо.
В.Путин: (Обращаясь к Д.Вшивкову.) Дмитрий Андреевич, будем над этим работать, и я думаю, что мы придём к нужному решению. Я понимаю – спасибо, что Вы добавили, – то, что сказал Дмитрий Андреевич, это важно, чтобы мы почувствовали, насколько это важно. Я понял, хорошо.
Пожалуйста, Анна Алексеевна.
А.Калинина: Здравствуйте, Владимир Владимирович!
Я бы хотела продолжить мысль Аллы Борисовны о том, что наш город необходимо развивать.
Я бы хотела обратиться именно к первому этапу становления учёного – это к школе, потому что все мы знаем, что именно в школе закладывается любовь ребёнка к науке. Но, к сожалению, сейчас мы наблюдаем спад интереса у школьников к изучению естественных наук.
В.Путин: Чуть-чуть поменьше стало. В прошлом, позапрошлом году количество абитуриентов, которые в ЕГЭ поставили физику, математику, чуть-чуть сократилось.
А.Калинина: Я просто помогаю школьникам с химией. И когда я спрашиваю: «Что ты хочешь дальше делать?» – мне говорят: «Я хочу стать айтишником, я хочу стать блогером». Но всё меньше школьников хотят заниматься именно физикой, химией, естественными науками. Сейчас очень много различных программ, которые направлены на привлечение детей к изучению таких предметов.
Хотелось бы обратиться ещё и к учителям, что-то сделать для них. НЦФМ мог бы помочь в этом вопросе. Поскольку есть идея создания непрерывно действующих курсов повышения квалификации для школьных учителей по математике и физике. Суть, цель этих курсов в том, чтобы познакомить учителей с новыми открытиями, новыми достижениями, которые сейчас, на данный момент, происходят, чтобы они могли транслировать полученные знания ученикам прямо на уроке, не дожидаясь, когда про эти открытия напишут в учебниках. По-моему, эта идея очень хорошая. Просим её поддержать, потому что было бы здорово, чтобы учитель, даже молодой учитель, приходя в школу, понимал, что он может развивать свои компетенции как педагог, посещать центр знаний «Машук», который тоже поддерживается нашей отраслью, и приезжать в НЦФМ, знакомиться с ведущими учёными нашей страны, и они бы по его предмету как раз помогали что-то новое узнать.
Но есть ещё одна проблема.
В.Путин: Секундочку. Что надо сделать?
А.Калинина: Поддержать идею создания курсов повышения квалификации на базе НЦФМ.
В.Путин: Здесь у вас?
А.Калинина: Да.
В.Путин: В «Сириусе» это сделано. Почему у вас не сделать? От меня что нужно?
А.Калинина: Благословения.
В.Путин: Пожалуйста.
А.Лихачёв: С Министерством просвещения отработаем.
В.Путин: Я здесь не вижу никаких непреодолимых препятствий.
А.Калинина: Но есть ещё одна проблема, которая нас очень сильно волнует. Чтобы учителя приезжали в НЦФМ, на «Машук», необходимо решить проблему дефицита учителей. К сожалению, эта проблема очень серьёзная. Да, она должна решаться комплексно, с учётом обеспечения жильём, повышения медицины.
Мы знаем, что государство работает над этим вопросом, есть программы. Мне очень нравится, всем, наверное, тоже нравится программа «Земский учитель». Но эта программа направлена для помощи привлечения учителей в города, где численность менее 50 тысяч человек. В ЗАТО у нас численность больше, но учителей у нас тоже очень сильно не хватает, несмотря на то что здесь ведущие предприятия, открываются Центр физики и математики, филиал МГУ, но учителей критически, катастрофически не хватает.
Поэтому просим Вас расширить программу «Земский учитель» и на ЗАТО. Это бы очень помогло нашим школам и нашему будущему поколению, чтобы мы здесь начинали учить учёных с самого начала.
В.Путин: Я думаю, что для Сарова вполне можно сделать исключение, имея в виду его особую значимость.
А.Калинина: Спасибо.
В.Путин: (Обращаясь к А.Лихачёву.) Пометьте, пожалуйста.
А.Лихачёв: А можно ещё и Снежинск туда добавить, а то они обидятся. (Смех.)
Давайте завершать?
(Представляя Р.Королёва.) Это тот самый молодой человек, который был Роман, а теперь целый Роман Александрович за эти девять лет.
Р.Королёв: В 2014 году мне посчастливилось доложить Вам о наших направлениях деятельности и попросить поддержки с точки зрения развития и внедрения прикладного программного обеспечения и компьютерных технологий в целом.
Так вот за девять лет мы достигли достаточно серьёзных успехов при поддержке госкорпорации «Росатом», при поддержке Минпромторга России. В целом с удовлетворением можно отметить, что пакет программ «Логос» сейчас уже используется больше чем в 90 организациях промышленности, им оснащено 1,5 тысячи рабочих мест. С его использованием проектируется 40 высокотехнологичных изделий, 30 из которых, Владимир Владимирович, – это изделия оборонно-промышленного комплекса.
В.Путин: Здорово.
Р.Королёв: Команда «Логоса» за три года выросла более чем в три раза.
В.Путин: Сколько сейчас человек?
Р.Королёв: Варьируется от 300 до 400, это только здесь, не считая коопераций. Этот рост в том числе за счёт того, что мы при ведущих вузах страны открываем подразделения соразработки.
Так, при Нижегородском университете Лобачевского уже работает одно подразделение, в следующем году мы открываем такое же в Казанском федеральном университете в Республике Татарстан. В целом работаем с вузами, пока, Владимир Владимирович, правда, точечно, с каждым вузом по отдельности, но при этом внедряем дисциплины, обучение его использованию [программного обеспечения], тем самым уже достигли порядка 28 вузов.
В.Путин: В вузах, да?
Р.Королёв: Да.
В.Путин: Вы создаёте рынок для себя, для своего продукта.
Р.Королёв: Будущий.
В.Путин: Да, конечно.
Р.Королёв: Безусловно.
По большому счёту, хотелось отметить, что всё движение, которое привлекает молодёжь к этому процессу, когда они чувствуют себя частью одной большой задачи, одной большой командой, это было бы невозможно без тех знаний и компетенций, которые мы накопили – как РФЯЦ – ВНИИЭФ, как госкорпорация «Росатом», как ядерно-оружейный комплекс – в данных областях, в которых мы сейчас и внедряем.
С уверенностью смотрим на результат тех проектов, которые мы сейчас уже реализуем. Сейчас мы создаём национальный проект, платформу, которая объединит все разработки в этой области, чтобы нарастить функционал для промышленности, обеспечив тем самым конкурентоспособность.
Совместно с Минпромторгом разрабатываем и внедряем технологии компьютерных испытаний на базе пакета программ «Логос» для оборонно-промышленного комплекса. Мы пытаемся снизить и снизим количество натурных экспериментов, приведём тем самым к тому, что сроки и стоимость изделий сократим, повысим конкурентоспособность.
Всё это в целом говорит о том, что тот технологический трансфер из оборонки в гражданку нужно не только поддерживать, но и расширять. В «Росатоме» сейчас это на достаточно системном уровне организовано. Помимо того, что мы внедряем и пакет программ «Логос», и наши технологии в целом, находим применение и для других продуктов для рынка. Это и известный [аппарат] «Тианокс», это и [аппарат] «Литотриптор», который позволит без хирургического вмешательства избавляться от внешних воздействий.
В целом вся эта, назовём по большому счёту, экосистема трансфера технологий и из оборонки в гражданку, и наоборот позволяет не только подпитывать молодёжью это направление, но и в целом обеспечивать промышленность передовыми и технологиями, и продуктами.
В.Путин: Во-первых, я вас поздравляю. Это реально хороший результат. Первое.
Второе. У нас с 2025 года, Вы знаете, наверное, об этом…
Р.Королёв: Да.
В.Путин: …у нас будет запрещено для государственных учреждений и некоторых компаний использовать иностранное программное обеспечение. Поэтому мы вам административно помогаем расширить.
Р.Королёв: Мы это чувствуем и стремимся к тому, чтобы полностью всё покрыть.
В.Путин: И будем помогать дальше.
То, что вы делаете это тоже в вузах, – насколько я понимаю, бесплатно там всё делаете, да?
Р.Королёв: Да, для внедрения в образовательный процесс мы передаём в вузы бесплатно.
В.Путин: Правильно.
И всё будем делать для этого дальше, чтобы обеспечить успех вашей работы и ваших коллег, тех, кто займётся работой, может быть, в других местах и по другим [направлениям].
Р.Королёв: Мы не подведём.
В.Путин: Я вижу. У Вас реально очень хорошо получается. Я хочу Вас поблагодарить за это искренне, от всей души, потому что это одно из самых сложных – что говорить, Вы сами [знаете], я не буду вдаваться в детали – и чрезвычайно нужных, одно из самых, может быть, нужных направлений работы в сегодняшних условиях.
Спасибо вам. Удачи. Будем вам всячески помогать.
Алексей Евгеньевич скажет, что надо делать.
А.Лихачёв: Владимир Владимирович, коллеги идут вперёд очень уверенно. «Логос» – это система математических расчётов, математического моделирования. Правительство поручило нам ещё создавать систему управления жизненным циклом продукта – так называемый PLM, если английской аббревиатурой говорить. Мы инициативно разработали серьёзную систему управления стройкой – BIM-модель, называется Multi-D, это тоже родилось в недрах нашего строительного атомного комплекса. Наша задача – полностью заменить в 2025 году Ansys, Siemens, другие продукты. Просто нет другого пути.
Два-три года назад где-то, я помню, было первое совещание. Вы меня «пытали», что такое Ansys и как всё это работает. Я очень рад, что мы Вас не подвели и [мы] всё ближе и ближе к 100-процентному импортозамещению в самом сложном индустриальном программном обеспечении. Это самое сложное.
В.Путин: Пожалуйста, Александр Михайлович.
А.Сергеев: Спасибо, Владимир Владимирович.
Я как научный руководитель хотел бы прокомментировать выступления ребят. Но хочу начать с того, что полтора года назад Вы меня рекомендовали на эту должность, научного руководителя, и, в общем, я сейчас очень рад этому. Мы действительно замечательно здесь работаем все вместе.
Во-первых, у нас в кооперации НЦФМ сейчас больше 50 научных организаций и университетов страны, и наука делается, конечно, в первую очередь в Федеральном ядерном центре – мы здесь заводим сейчас свою инфраструктуру. Но вот эти 50 учреждений страны тоже дают очень серьёзный вклад в научную программу.
Всего по научной программе работают около двух тысяч учёных, из них больше половины – молодые, до 39 лет. Фактически создана очень мощная кооперация.
Когда мы говорили об отношениях старшего поколения с младшим, как раз пример – установки мегасайенс. Старшее поколение, которое представляет, понятно, ситуацию лучше, которое в течение своей жизни «выносило» идею этих установок, оно формулирует. Эти три мегаустановки, которые мы здесь будем строить, абсолютно уникальные по мировым меркам установки с параметрами, на несколько порядков превышающими то, что есть за рубежом. Молодёжь видит, что это действительно очень интересное, суперское дело.
Такое выстраивание взаимоотношений между старшими коллегами, которые видят жизнь, с пониманием того, что они [молодые специалисты] придут и будут эти установки строить и эксплуатировать, – как раз очень важная черта нашего братства, которое здесь создаётся.
В.Путин: Мы из этого исходили, когда «благословляли» этот проект.
А.Сергеев: То есть фактически мы через это ребят «заякорим», а они здесь самореализуются. Такая простая идея.
Конечно, мы считаем, что мы с этой задачей справимся. Это будет научная Мекка, и ребята того же хотят, чтобы в будущем это действительно был центр международного уровня, чтобы учёные со всего мира стремились сюда переезжать и работать.
Очень важным является обстоятельство – ребята об этом не говорили, но считаю, что я должен об этом сказать, – что мы прекрасно понимаем, что те фундаментальные задачи, которые мы будем решать, – конечно, это будущая наука, но и будущие заделы, которые потом вернутся в ядерный оружейный комплекс. И когда ребята говорят «комптоновский источник», «сверхмощный лазер», – там мы просто видим программу работы и уже видим, чем мы можем быть полезными через такую фундаментальную науку. Это очень важно, потому что там будут уникальные решения, которые потом будут восприняты в ядерном оружейном комплексе, и мы тем самым решим вторую задачу такого трансфера наших знаний из фундаментальной науки в ядерный оружейный комплекс.
Когда мы говорим о трансфере наоборот, то есть те решения, которые есть в ядерном оружейном комплексе, да и на самом деле и в кооперации, которая сейчас у нас создалась, мы понимаем, что НЦФМ будут скоро судить не только по фундаментальной науке, но и по тому, что он даёт для технологического суверенитета и национальной безопасности страны. Мы это очень хорошо понимаем.
Поэтому у нас есть ряд очень интересных проектов трансфера технологий. Это пример, которому уже 10 лет, имеется в виду [пакет программ] «Логос», что сейчас Роман [Королёв] рассказывал. Но у нас есть и новые такие проекты, которые, собственно, были сформулированы кооперацией наших организаций здесь. Они были предложены руководству Федерального ядерного центра, Алексею Евгеньевичу [Лихачёву]. И они были приняты, сейчас становятся нашими такими флагманскими проектами трансфера технологий.
Прежде всего это рентгеновский литограф, который мы сейчас начинаем делать за инвестиционные деньги «Росатома». Через пять лет у нас будет наш отечественный рентгеновский литограф на 28 нанометров. И мы абсолютно уверены, что мы этот проект выполним. И значительная часть работ будет здесь выполняться Федеральным ядерным центром.
У нас есть очень интересные проекты по трансферу технологий, связанные с фотонными технологиями и с квантовыми технологиями. Скажем, задача по передаче квантовых ключей из космоса на землю – то, что на Форуме технологий будущего, который Вы вели, как раз тоже обсуждалась. Это та задача, за которую мы тоже берёмся.
Ну и в целом то, что это и новая фундаментальная наука, понимаемая в том числе в смысле трансфера новых идей в ядерный оружейный комплекс, и трансфер, наоборот, из ядерного оружейного комплекса в нашу практику для обеспечения технологического суверенитета, национальной безопасности, – вот это такая триединая задача, которую мы здесь делаем.
Ну и я, наконец, что хотел бы сказать. В общем, конечно, нам очень радостно работать с этой молодёжью, они действительно исключительно мотивированные, хотят как можно скорее принести пользу стране, пользу и российской науке, и мировой науке. Я должен сказать, что поскольку я несколько из другой системы пришёл, что в «Росатоме» исключительно правильная, эффективно выстроенная экосистема образования. Это то, что прекрасно работает, и хочется принимать участие в этом.
Ну а те основные проблемы, которые у нас есть, Владимир Владимирович, это, конечно, проблемы инфраструктуры. То, что мы сейчас готовы, молодёжь готова браться и делать… У нас есть и проекты, есть все обоснования, которые представлены Правительству. То есть прежде всего это новое здание кампуса и установки миди-лабораторий.
У нас очень большая просьба всё-таки помочь, с тем чтобы мы действительно все вместе как можно скорее сделали НЦФМ визитной карточкой страны. Мы очень надеемся на Ваши соответствующие решения, поручения в этом нашем [вопросе].
Спасибо.
В.Путин: Хорошо. Рад слышать. Спасибо.
Кто-то ещё, есть желание? Нет, всё?
А.Лихачёв: Спасибо Вам большое.
В.Путин: Вам спасибо.
Ещё раз хочу вас поблагодарить – всех, кто начинал проект филиала МГУ, и он разрастается, приобретает собственное звучание. Уверен, он будет развиваться позитивно, в том ключе, о котором вы сейчас говорили. Я услышал, что Александр Михайлович [Сергеев] сказал. Постараемся эти бытовые вопросы тоже порешать, логистические вопросы тоже, другие, связанные с работой центра.
Хочу ещё раз выразить надежду, что то начало, которое было положено, будет развиваться. Что имею в виду? Когда и школьники, и студенты, и научные работники «варятся в одной каше», создаётся такая экосистема, которая совершенно точно обещает давать очень хорошие результаты.
В нашей стране такие примеры есть, они очень хорошие. Ещё академик Алфёров создавал в Петербурге такую школу, когда и школьники, и научные работники все вместе. Я не знаю, что сейчас там происходит, давно не был. Но это абсолютно положительная такая синергия, надо её только поддерживать.
Разумеется, хочу поблагодарить ещё раз, закончить то, с чего начал: поблагодарить наш Федеральный ядерный центр за те роботы, которые ведутся. Мы сейчас очень внимательно посмотрели и военную сферу, в которой Федеральному ядерному центру нет равных – можно сказать. Хочу вас за это, безусловно, поблагодарить.
И по всей цепочке вашей многосторонней работы хочу в завершение сказать – от тех результатов вашей работы в области фундаментальной науки, от скорости внедрения в реальную жизнь ваших достижений будет, безусловно, зависеть будущее страны. Это будет выражаться и в новых системах, и в скорости обработки информации, это будет означать получение новых материалов, достижений во всех областях, будет приносить реальный результат и способствовать укреплению нашей страны.
Без всяких сомнений, – Дмитрий Андреевич [Вшивков] тоже сейчас об этом сказал, – не только логистика, но и учреждения культуры должны развиваться здесь. У вас здесь рядом духовный центр страны. Нам при ваших достижениях в области науки очень важно сохранять душу страны, душу России, многонациональной, многоконфессиональной, поддерживать наши традиционные ценности. Сочетание всех этих элементов, безусловно, даст мощный синергетический эффект и поможет стране двигаться вперёд.
Вам ещё раз большое спасибо и удачи. Всего хорошего.
