Более 60 лет под Красноуфимском в огромных амбарах хранятся тысячи тонн радиоактивных материалов — монацитового концентрата. Этот объект, долгое время скрытый под завесой секретности, сменивший несколько кодовых названий (п/я 118, «Каменный пояс» и другие), породил огромное количество слухов и мифов. За последние 25 лет у него менялись собственники, обсуждались различные варианты использования монацита. И вот теперь, похоже, база хранения вступает в финальный этап своего существования. 6 ноября в Красноуфимске прошли общественные слушания по проекту, предусматривающему вывоз монацита на экспорт.
В 1945 году мир вступил в новую, атомную эру. Одним из вопросов, на который пытались найти ответ учёные: какие материалы можно использовать в качестве ядерного топлива и начинки. Самым распространенным вариантом стал уран. Другим материалом, нашедшим применение в атомном оружии, стал плутоний. Но был и третий вариант — торий. Это природный элемент, из которого также в реакторах можно получать удобный для атомного оружия изотоп урана — 233-й. Научно-исследовательские работы по использованию тория проводились чуть меньше 10 лет, но к 1953 году руководитель советского атомного проекта Курчатов подвел итоги, отметив его нецелесообразность по сравнению с уран-плутониевым топливным циклом.
Тем не менее добыча ториевого сырья в виде монацита была налажена в СССР еще с 1930-х годов, до начала атомного проекта, на фоне общего интереса к радиоактивным материалам. Добывали его как минимум в двух местах — в Сибири, на Таракском месторождении под Канском, и в Режевском районе Свердловской области, в поселке Озерном.
Монацит намывали из речного песка, обогащали, при этом образовывались большие отвалы обедненного песка, все еще содержавшего торий. Это стало большой проблемой, потому что местные жители стали использовать его как строительный материал. В результате в начале 90-х в этих населенных пунктах пришлось проводить дезактивацию силами производственного объединения «Торон», которое ранее работало в зоне чернобыльской аварии. Жители получили пусть и повышенные, но не катастрофичные дозы.
На территории чуть более 20 га построили 19 деревянных амбаров-сараев размерами 85 на 14 метров, в которых разместился запас зерна. Но в начале 1960 года на базу стал поступать новый груз под названием «концентрат ОМ». Регулярно партиями по 200 тонн в виде деревянных 50-килограммовых ящиков с мешками, заполненными бурым песком — монацитом, — за 4 года на базу было свезено около 82 тысяч тонн. К существующим амбарам, загруженным сверху донизу, добавили еще 4. В таком виде хранилище просуществовало до середины 90-х годов.
В 1994 году по инициативе Эдуарда Росселя база хранения монацита была передана в собственность Свердловской области и реорганизована в областное государственное учреждение «УралМонацит». Тогда такое приобретение казалось потенциально выгодным, так как монацит содержит не только торий, но и десятки тысяч тонн оксидов редкоземельных элементов (РЗЭ), цены на которые в 90-е были очень высокими. Идея казалась коммерчески очень перспективной, но, пока разрабатывали технологии переработки, Китай успел завоевать мировой рынок РЗЭ. В итоге запас монацита остался мертвым грузом в собственности области.
Тем временем техническое состояние складов становилось всё хуже, построенные во время войны, они значительно обветшали. Под весом ящиков с тяжелым монацитом бетонные полы проломились, стены начали заваливаться, ремонт и многочисленные подпорки не снимали риска обрушения. На средства области вокруг деревянных амбаров были построены металлические ангары на новых фундаментах с расчётом, что даже при обрушении внутренних зданий наружу монацит не попадет.
Охраняемый объект с непонятным, но радиоактивным содержимым оброс за долгие годы множеством слухов и мифов. Даже когда в 90-е сняли гриф секретности, это не сильно прояснило обстановку. Было много публикаций об опасностях — как реальных, так и вымышленных. Так, например, говорилось, что в этом районе вырос уровень заболеваний, особенно раковых, от опухолей умерли все работники предприятия «УралМонацит». Кроме того, упоминалась история о студентах, которые приехали на сельхозработы рядом со складами и подхватили странную болезнь.
Во-первых, влияние объекта на окружающую среду сильно преувеличено. Да, возле складов и особенно внутри них гамма-фон в десятки и сотни раз выше обычных уровней (в среднем внутри складов около 90 мкЗв/ч, тогда как средняя величина гамма-фона в Екатеринбурге — 0,1–0,2 мкЗв/ч), что ограничивает время присутствия там персонала. Но за пределами территории фон в норме.
Во-вторых, ни сам монацит, ни содержащийся в нем радиоактивный торий за пределами складов не обнаружен. Ни в воде, ни в почве, ни в образцах растительности его нет. Монацит нерастворим, при этом он довольно тяжелый. Поэтому дождями не вымывается, ветром в виде пыли не выносится. Специально проведенные в течение нескольких лет эксперименты лишь подтвердили эти выводы.
Важно отметить еще один вывод ученых, связанный с базой хранения монацита. Какие бы ни были применены технологии его переработки для получения тория или редкоземельных элементов, этот процесс будет связан с образованием большого количества радиоактивных отходов, не меньшим, чем само количество монацита. Причем, в отличие от монацита, который нерастворим, эти отходы будут уже в жидкой и подвижной, а значит, более опасной форме. Поэтому отказ от строительства завода по переработке монацита можно считать неплохим решением с экологической точки зрения.
6 ноября в Красноуфимске прошли общественные слушания по проекту ОВОС (обоснование воздействия на окружающую среду) планируемой деятельности по вывозу монацита с базы хранения. Начало этого вывоза ждут уже несколько лет, и вот процесс выходит на финишную прямую.
Еще в 2013 году областное правительство за 50 миллионов рублей на аукционе продало запасы монацита компании ООО «РедЗемТехнологии». Соглашение предполагает, что, помимо вывоза концентрата за пределы области, базу очистят и удалят все радиоактивные отходы. На слушаниях этот вопрос не рассматривался, но в кулуарах представители компании подтвердили, что монацит отправится в Китай на дальнейшую переработку. Там и экологическое законодательство более либеральное по сравнению с российским, и переработка монацита поставлена на промышленную основу.
Обращение с монацитом организуют следующим образом. Все работы внутри складов будут вестись без участия людей, чтобы они не получили дозу радиации и не пострадали в случае обрушения амбаров. Разбирать штабеля из деревянных ящиков с монацитом будут с помощью роботизированных шведских манипуляторов Brokk с дистанционным управлением. Манипуляторы снабжены камерами, сами операторы при работе будут находиться вне склада. После маркировки и паспортизации биг-бэги поместят в 20-футовые транспортные ISO-контейнеры, которые уже автотранспортом отправят на пути рядом с железнодорожной станцией Зюрзя.
Деревянная тара будет вручную очищаться от остатков монацита промышленными пылесосами и направляться дальше на измельчитель. После дозиметрического контроля, если тара имеет остаточное радиоактивное загрязнение, она будет передаваться специализированной организации ФГУП РосРАО по обращению с радиоактивными отходами для дальнейшей переработки и захоронения.
Операции с концентратом начнутся после получения всех разрешений со стороны Ростехнадзора, Роспотребнадзора, Ространснадзора. Планируется, что начнутся они в первом квартале 2020 года. Если всё пойдет по плану, то уже через несколько лет нынешняя территория базы хранения ториевого запаса СССР будет полностью освобождена от радиоактивных материалов и дезактивирована. Предполагается, что после этого на нем можно будет разместить новый промышленный объект.
