Тема захоронения радиоактивных отходов всплывает в Сосновом Бору, наверное, с того самого момента, когда начала работать атомная электростанция. Именно в этот момент идеологи укрощения «мирного атома» наглядно увидели, что с отходами надо что-то делать. Да, к тому моменту в Сосновом Бору уже был «Ленспецкомбинат», который как раз этим и занимался.
Но с момента пуска первого энергоблока прошло уже четыре десятилетия, а с момента, когда был запущен в эксплуатацию ЛСК, и того больше. Технологии за полвека, естественно, изменились, требования к хранилищам ужесточились, а материалы, из которого строили первые могильники, естественно, постарели. Так что вопрос этот сейчас стоит довольно остро, если не сказать больше… Правда, отношение населения к проблеме тоже несколько изменилось. Если те, кто работал на «Ленспецкомбинате» в первые годы его существования, а также строители и первые работники ЛАЭС прекрасно сознавали, куда они едут и что здесь будет происходить – и все же ехали работать в самой передовой по тем временам отрасли, — то части нынешнего населения города свойственна некоторая радиофобия.
Именно поэтому перспективы строительства в окрестностях Соснового Бора пункта захоронения радиоактивных отходов вот уже несколько лет вызывают бурное обсуждение в обществе. Что вызывает опасение? Например, не ухудшит ли строительство нового потенциально опасного объекта экологическую ситуацию в городе и окрестностях? Не увеличится ли суммарное воздействие радиации на жителей города и не приведет ли это к росту весьма опасных заболеваний? Подходят ли геологические условия для строительства подобного объекта, не получится ли так, что тщательно обработанные и захороненные отходы под воздействием времени, грунтовых вод, природного катаклизма или техногенной аварии расползутся по всей территории, заражая все вокруг? Именно на эти вопросы попытались ответить участники встречи, состоявшейся на прошлой неделе в Городском совете депутатов.
Со стороны «Росатома» в беседе участвовали главный геолог Национального оператора по обращению с радиоактивными отходами С.Л. Спешилов, специалист по связям с общественность НО РАО Н.В. Медянцев и руководитель «Российского общественно-политического центра» А.Ю. Трубецкой. Горожан представляли депутаты, сотрудники администрации, журналисты и активисты общественных организаций. Тут надо бы уточнить, что речь пока что идет о потенциальной возможности строительства подобного объекта в Сосновом Бору.
— Основная задача нашего предприятия, созданного около полутора лет назад, – реализация Федерального закона «Об обращении с радиоактивными отходами», — рассказывает Н.В. Медянцев. – Этот закон реализует концепцию МАГАТЭ и предусматривает окончательную изоляцию радиоактивных отходов, исключающую возможность их влияния на окружающую среду. Это новый для России принцип, и его реализация потребует от нас, как от национального оператора, создания системы пунктов окончательной изоляции радиоактивных отходов. Я назвал бы этот проект национальным экологическим проектом. Что касается строительства такого пункта в Сосновом Бору, то оно имеет свою историю. Мы бы хотели обсудить этот вопрос с жителями. Сейчас этот потенциальный объект находится в допроектной стадии, после проведения общественных слушаний последует проектирование, которое будет длиться около двух лет, затем будут общественные слушания уже по проекту, экологическая экспертиза, согласования и т.д. Хотелось бы сразу определить задачи этого объекта. С нашей точки зрения, пункт окончательной изоляции радиоактивных отходов должен послужить снижению радиационного воздействия на окружающую среду и жителей Соснового Бора. Ни для кого не секрет, что сейчас накоплено около 100 тыс. кубометров отходов. Наша задача – обеспечить подземное размещение. Сейчас речь идет о первых 50 тыс. куб. м. В материалах оценки воздействия на окружающую среду говорилось о возможности строительства пункта на 250 тыс. куб м, но сейчас речь идет от 50 тыс. куб м. Необходимость расширения этого пункта будет рассматриваться отдельно. Согласно официальным данным, на территории Ленинградской области находится более 150 тыс. куб. м. Расширение может понадобиться с учетом дальнейшей эксплуатации Ленинградской атомной станции и перспективного накопления радиоактивных отходов.
Хотелось бы уточнить, что пункт окончательной изоляции предполагается для короткоживущих низкоактивных отходов. По словам участников встречи, сейчас радиоактивные отходы размещены в пунктах временного хранения, которые находятся не в лучшем состоянии. Уже в ближайшее время их предстоит перегрузить в другие временные хранилища или же определить на постоянное хранение. Сосновоборцам и предлагается решить эту проблему.
Депутаты задали вопрос, а не проще ли организовать хранилище где-нибудь в другом месте. Н.В. Медянцев высказал соображение, что вообще-то лучше всего захоранивать отходы в непосредственной близости от объектов, на которых они образуются, а не везти через всю страну в пока еще не определенное место. Кроме того, в тех самых «других местах где-нибудь», которые регулярно звучат в Сосновом Бору с разных трибун, тоже живут люди и тоже могут не захотеть принимать у себя сосновоборские отходы. Так что это очень сложный вопрос.
Естественно, депутатов заинтересовало, не собираются ли отходы со всей страны свозить к нам. На что был получен ответ, что предполагается сеть постоянных хранилищ – всего около тридцати, и располагаться они должны в тех местах, где есть источники отходов. Перевозка – опасна, в особенности при нынешнем состоянии трудовой дисциплины на российских предприятиях. Каковы принципы размещения таких объектов? По словам Никиты Владимировича, помимо близости к источникам отходов, в первую очередь учитывается геологический фактор, поскольку геологический барьер – самый надежный. Именно об этом барьере и рассказал главный геолог НО РАО С.Л. Спешилов.
— Государство имеет возможность выделить средства на снижение радиационной нагрузки на территории, — рассказывает Сергей Леонидович. – И мы решаем этот вопрос не запретительными методами, а конкретными действиями с определенными источниками загрязнения окружающей среды. Речь идет в первую очередь об отходах, которые были накоплены за годы эксплуатации ядерных объектов. Вы должны понимать, что в 60-е годы радиофобии не было, и хранилища строились по тем же технологиям, что и другие объекты гражданского строительства. Применялись те же самые материалы. Материалы состарились, и риск становится уже существенным. В вашем районе есть очень хороший природный изолирующий материал – это глины. Такое сочетание наличия атомной станции, «Ленспецкомбината» и геологических условий и позволяет нам предложить вам решить вопрос об изоляции уже накопленных отходов. Захоронение будет происходить в два этапа. Сначала отходы будут кондиционированы, помещены в контейнеры, а наше предприятие будет принимать уже готовые контейнеры со всеми необходимыми документами на изоляцию.
— Где предполагается размещать контейнеры? — Пункт предполагается разместить на глубине примерно 60 м ниже уровня моря, в толще глин. Котлинские глины обладают необходимыми для этого свойствами. У них низкий коэффициент диффузии. Необходимые исследования были проведены, в том числе и Академией наук. Глины дают надежный природный барьер. При захоронении геологический барьер является главным. Даже если радионуклиды попадут в глину, они будут мигрировать очень медленно.
Представители НО РАО рассказали также о том, чем предполагаемое хранилище будет отличаться от уже существующих. Оно будет подземным, а соответственно, более защищенным от внешних воздействий, нежели уже существующие наземные хранилища. Дело в том, что с 60-х годов изменилась и техника – к примеру, все ядерные объекты рассчитаны на влияние различных техногенных факторов, в том числе падение самолета. Самолеты с того времени стали куда как более массивными, и, по мнению гостей, подземное хранилище в любом случае защищено от подобного происшествия более надежно, чем расположенное на поверхности. На вопрос о возможности землетрясений присутствующие получили следующий ответ: наша территория находится вне зоны сейсмической активности, горы здесь не образуются. Кроме того, глина позволяет удержать радионуклиды даже в случае подобного катаклизма. Возникли и вопросы юридического характера.
По российскому законодательству, подобные объекты нельзя размещать ближе чем за два километра от уреза воды. Место, которое национальный оператор хотел бы получить под хранилище, находится на полкилометра ближе. Да, но и существующие временные хранилища располагаются ближе, чем положено по закону, и как так получилось? Получилось-то очень просто, законы принимали в конце прошлого века, когда у законодателей не всегда были возможности оценить реальное положение вещей. Но вот как с этим быть сейчас – пока непонятно. Вполне возможна законодательная инициатива, обращение в Госдуму с предложением изменить норму, которая не соответствует реальной ситуации. Впрочем, решать это будет Городской совет. Будет или нет в Сосновом Бору пункт постоянной изоляции радиоактивных отходов – пока окончательно не решено. Все зависит от желания населения. Так что пока можно высказать свою позицию