Необходимым условием безопасности национальных ядерных энергетических программ является решение проблем завершающего этапа ядерного топливного цикла. Чарльз МакКОМБИ, глава компании МСМ Consulting и исполнительный директор ассоциации ARIUS (Швейцария) уверен, что этим должна заниматься любая страна, развивающая ядерные технологии – самостоятельно либо в кооперации с другими государствами.
– Расскажите коротко о себе. Почему Вы стали заниматься решением вопросов захоронения РАО и ОЯТ?
– Я ученый-исследователь. Родился и вырос в Шотландии, там же начал изучать физику. В Англии защитил докторскую диссертацию (PhD) по специальности «Физика твердого тела». В 1970-х годах пришел в атомную энергетику, поскольку был убежден, и сейчас уверен, что она благоприятно влияет на окружающую среду. В 1970-1974 годах я работал в сфере ядерных технологий начального этапа ядерного топливного цикла в Великобритании. Затем переехал в Швейцарию, где занимался исследованиями, связанными с разработкой реакторов четвертого поколения.
К 1978 году я убедился, что безопасность обращения с РАО и ОЯТ – очень важное условие для устойчивого развития атомной энергетики, и стал заниматься завершающим этапом ЯТЦ. Устроился в молодую швейцарскую национальную организацию по обращению с ядерными отходами Nagra и проработал там 20 лет. Мы реализовали серию проектов в области захоронения РАО всех уровней активности. Законодательство запрещало использовать ядерные мощности при отсутствии согласованного решения по захоронению отходов. В Швейцарии была создана соответствующая программа, которая сегодня считается одной из лучших в мире; она соответствует всем европейским стандартам и целенаправленно финансируется эксплуатирующими организациями.
Швейцарское централизованное хранилище ZWILAG
Помимо деятельности в Nagra, я участвовал в международных проектах МАГАТЭ и NEA, а также других организаций во всем мире. В течение девяти лет я работал в США, в должности заместителя председателя Секции по обращению с отходами Национальной академии США. На этом посту у меня были командировки в Россию, в том числе в Москву и Краснокаменск.
В 1998 году я стал независимым консультантом и с тех пор выполняю заказы по различным национальным ядерным программам.
– В каких странах Вы работаете?
– Сегодня представители 61 страны консультируются с МАГАТЭ по вопросам запуска национальных ядерно-энергетических программ. Наша цель – помочь запустить надежные национальные программы по обращению с РАО и ОЯТ.
Мы предоставляем консультации заказчикам в Великобритании, США, Японии, Южной Африке, Германии, Италии, планируем наладить диалог с организациями Объединенных Арабских Эмиратов. Наша задача заключается в том, чтобы обеспечить страны надежной национальной программой, которая впоследствии приведет к безопасному захоронению отходов.
Государства должны обеспечивать финансирование заключительного этапа ЯТЦ, выполнение стратегии по захоронению отходов и искать потенциальные места для строительства хранилищ. Объекты для хранения и захоронения отходов могут быть национальными или межнациональными.
Множество работ ведется в сотрудничестве с международными организациями – в основном, с МАГАТЭ и Европейской Комиссией.
Мы также очень заинтересованы в сотрудничестве с Россией, поскольку это единственная страна, готовая к переговорам по вопросам импорта ОЯТ из других стран. Думаю, что мировое сообщество должно поддерживать подобные инициативы и предпринимать шаги для обеспечения этих «общих» хранилищ новейшим оборудованием. Ведь программа возврата ОЯТ исследовательских реакторов в Россию, например, очень важна для обеспечения безопасности.
– Расскажите о проекте европейского регионального геологического хранилища.
– В 1998 году я начал работать по международному проекту Pangea, который предусматривал создание в Австралии объекта для геологического захоронения ОЯТ и высокоактивных РАО. В нем участвовали такие компании, как Nagra, Golder (Канада), BNFL (Великобритания) и другие. Данный проект не был реализован по политическим причинам, а также из-за непродуманности коммерческой составляющей. Впоследствии мы решили, что он будет востребован среди стран с небольшими ядерными программами, которым сложно реализовать подобные проекты, и обратились к ним с предложением развивать идею международного хранилища. В кооперации с МАГАТЭ мы провели большую работу и достигли больших успехов: если 10 лет назад люди не хотели об этом слышать, то сейчас это актуальная тема для обсуждения.
Если малые страны захотят строить собственные геологические хранилища, они столкнутся с большими трудностями. Сегодня такой объект стоит около $3-4 млрд, столько же, сколько и атомная станция. Помимо экономического аспекта есть еще два – безопасность окружающей среды, а также, после 11 сентября 2001 года, проблема нераспространения. Чтобы избежать несанкционированного использования ядерных материалов, малым странам лучше объединить свои усилия в реализации проектов геологических хранилищ – и чем раньше, тем лучше.
Мы сформировали список небольших стран Евросоюза, которые могли бы совместно создать и эксплуатировать геологическое хранилище, и обратились к Европейской Комиссии с просьбой профинансировать пилотный проект – SAPIERR (Strategic Action Plan for Implementation of European Regional Repositories). Этот проект дал толчок к развитию проекта ERDO (European Repository Development Organization), в котором участвуют семь стран Европы. Деятельность ERDO будет зависеть от Директивы Еврокомиссии по обращению с ядерными отходами, окончательная версия которой еще не утверждена. В имеющемся варианте содержится указание на целесообразность создания регионального объекта окончательной изоляции.
Звездочками обозначены те европейские страны, которым понадобится собственное геологическое хранилище, если не будет построено объединенное хранилище. Для сравнения приведена карта Соединенных Штатов Америки, которым понадобится лишь два таких хранилища (обозначены цилиндрами)
Если наш опыт будет успешным, его можно будет распространить и на другие регионы, в первую очередь, Ближний Восток и Северную Африку. Затем на Восточно-Азиатский регион, страны которого – Индонезия, Вьетнам, Бангладеш – намерены запустить национальные ядерные программы, и мы рады, что они беспокоятся об обращении с отходами еще до старта энергетических проектов.
Я думаю, за 20 лет появятся международные организации по обращению с отходами. Они будут похожи на национальные организации, например, Швеции, Финляндии или Франции и будут обмениваться между собой опытом, знаниями, технологиями и т.д. Единственным отличием от существующих будет межгосударственный и мультикультурный характер таких организаций.
Продвижение атомной энергетики и потребность в ней будут стимулировать процесс развития таких организаций.
– Какие трудности предстоит преодолеть при создании объектов окончательной изоляции?
– Найти место для площадки – самая сложная задача, решение которой, вдобавок, занимает больше всего времени. Это очень трудно! Однако в мире есть хорошие примеры, на которых мы должны учиться.
Также необходимо получить одобрение местных жителей на строительство объекта. Это очень важный вопрос. Его решение зависит от того, кто будет выбран подрядчиком. Необходимо найти авторитетную организацию (технически оснащенную и хорошо известную), которой доверяет население. Дело в том, что во многих странах не доверяют государственным организациям. По моему мнению, целесообразно, чтобы была некая степень разделения между государством и исполнителем работ. Исполнитель работ, регулятор, государственный орган, принимающий решения должны обладать определенной независимостью друг от друга.
Хорошие примеры объектов окончательной изоляции под управлением эксплуатирующих организаций есть в Швеции и Финляндии. Большой прогресс достигнут также во Франции, несмотря на то, что эта страна более централизирована.
– Как Вы проводите свободное время? Расскажите о своих увлечениях.
– Еще подростком я серьезно увлекся альпинизмом и до сих пор хожу по горам со своими друзьями. В течение долгого времени я покоряю горы с одним из своих сыновей, он очень хороший скалолаз и помогает мне проходить маршруты, поскольку сейчас я не в том возрасте, что бы делать это в одиночку. Я покорил все швейцарские пики, а также горы в Словении, Марокко, США, Канаде.
Также люблю другие виды активного отдыха, такие как езда на пересеченной местности на велосипеде и бег. Мне 65 лет и я поддерживаю хорошую физическую форму, поэтому могу позволить себе заниматься любимыми видами спорта!
Беседу вела Алена ЯКОВЛЕВА
