В российской атомной отрасли реализация системного подхода к выводу своих ядерно и радиационно опасных объектов из эксплуатации началась сравнительно недавно. О сложностях начального этапа и путях их преодоления рассказывает руководитель проектного офиса «Создание системы обращения с ОЯТ и вывода из эксплуатации ядерно и радиационно опасных объектов» Госкорпорации «Росатом» Евгений КУДРЯВЦЕВ.
– Евгений Георгиевич, какие основные задачи в области вывода из эксплуатации ЯРОО стоят перед российской атомной отраслью? Каковы стратегические подходы к ее решению? Выделите наиболее приоритетные проекты.
– Предприятия и организации Госкорпорации «Росатом» развернули действительно масштабную работу в области вывода из эксплуатации своих объектов использования ядерной энергии только в последние годы. До этого мы занимались ликвидацией «ядерного наследия» других отраслей – например, утилизацией атомных подлодок, демонтажем РИТЭГ – и достаточно успешно. Однако на промышленных площадках и в исследовательских центрах атомной отрасли мы, в основном, либо проводили реконструкцию, либо обеспечивали безопасность остановленных объектов в режиме длительной выдержки.
В 2008 году Госкорпорацией «Росатом» была принята отраслевая концепция по выводу из эксплуатации. Она предусматривает три базовых варианта вывода: первый – полный демонтаж объекта (в идеале – до «зеленой лужайки»), второй – его конверсию с полной дезактивацией и перепрофилированием или третий – захоронение на месте с изоляцией от среды обитания человека на весь период опасности наиболее токсичных и мобильных радионуклидов. Сегодня в России работы по выводу осуществляются в рамках Федеральной целевой программы «Обеспечение ядерной и радиационной безопасности на 2008 год и на период до 2015 года», разработаны предложения по продолжению работ до 2020 года.
Сейчас уже понятно, что основных высокоприоритетных задач несколько и решать их придется одновременно. В первую очередь необходимо вести работы, направленные на снижение рисков радиационных аварий и исключение ядерных инцидентов. Это ликвидация открытых хранилищ жидких радиоактивных отходов и пульп (подавляющее большинство накопленной активности содержится именно в пульпах), их мониторинг, предотвращение миграции радионуклидов и загрязнения подземных вод. Это также удаление ядерных материалов и отработавшего ядерного топлива из хранилищ, не обеспечивающих требуемого уровня безопасности, затем – ликвидация таких объектов. И, конечно, концентрация имеющихся финансовых и интеллектуальных ресурсов на проектах вывода первых энергетических установок (АМБ) и уранграфитовых реакторов, закончивших свою миссию по наработке оружейного плутония.
– Насколько активно идут работы? Что сдерживает их интенсификацию?
– Надо признать, что большое количество ядерных объектов, которые должны выводиться из эксплуатации, по разным причинам остаются в режиме останова. Отчасти это связано со стремлением снизить дозовые нагрузки на персонал при работах по выводу за счет естественного распада сравнительно короткоживущих радионуклидов. Но есть и такие объективные факторы, как недостаток финансовых средств, отсутствие утвержденных проектов, ограниченные возможности по размещению отходов, образующихся при выводе из эксплуатации. По нашему мнению, весьма затратная эксплуатация крупных ядерных объектов в режиме останова не должна затягиваться на десятилетия, необходимо находить ресурсы для ускорения работ.
Принятый недавно закон «Об обращении с радиоактивными отходами» узаконил статус «особых» РАО, которые возможно захоранивать на месте их образования. Это позволит существенно сэкономить ресурсы и снизить коллективные дозы при работах по выводу из эксплуатации на самых сложных объектах, таких как ПО «Маяк», СХК, Горно-химический комбинат.
В отношении исследовательских установок ситуация более сложная. Безусловно, надо ускорить работы по полной ликвидации ядерно и радиационно опасных установок в таких мегаполисах, как Москва и Санкт-Петербург, – прежде всего, во ВНИИНМ, Курчатовском институте, Радиевом институте и ряде других организаций. А вот на площадках НИИАР (Димитровград) и ФЭИ (Обнинск) можно не торопиться с полной ликвидацией остановленных исследовательских реакторов. Однако здесь надо срочно решать проблемы вывоза накопленного ОЯТ и вывода из эксплуатации хранилищ этого топлива.
К сожалению, иногда федеральные средства на вывод из эксплуатации пытаются использовать для модернизации реакторных установок и экспериментальных стендов. Но для этого необходимо находить другие источники финансирования.
– Как целесообразно разделить финансовую ответственность между государством и эксплуатирующими организациями?
– Думаю, нам надо перенимать зарубежную практику: государство выделяет необходимые ресурсы на ликвидацию «своего» ядерного наследия, а коммерческие компании формируют необходимые средства в виде не облагаемых налогами отчислений в специальные фонды.
В ФЦП ЯРБ включены десятки проектов по выводу из эксплуатации с общим объемом финансирования около 30 млрд рублей. В дополнение к бюджетному финансированию, серьезные средства на вывод из эксплуатации выделяют ОАО «ТВЭЛ» и ОАО «Концерн Росэнергоатом». С учетом этих ресурсов можно сказать, что расходы на подготовку объектов и их вывод из эксплуатации финансируются за счет бюджета и собственных средств Госкорпорации «Росатом» в соотношении 50/50.
– Этого достаточно для развития российского рынка услуг в данной области?
– По сравнению с предыдущими годами это значительные средства. Однако сопоставление этих сумм с масштабами аналогичных трат в США и Великобритании – ежегодно более $9 млрд из бюджетных источников – показывает, что мы находимся в самом начале трудного пути. В США, например, за последние 15 лет были ликвидированы сотни оборонных ядерных установок.
Рынок услуг по выводу из эксплуатации по западному образцу пока невозможен еще и потому, что мы работаем (и будем работать в ближайшие годы) на эксплуатируемых площадках. А, например, в Хэнфорде – на одной из наиболее загрязненных площадок США – остановлены и выводятся из эксплуатации абсолютно все ядерные объекты. У нас таких целиком выводимых из эксплуатации площадок практически нет, кроме, пожалуй, бывших береговых баз ВМФ, которые находятся в ведении Северо-Западного и Дальневосточного отделений ФГУП «РосРАО» (бывшие «СевРАО» и «ДальРАО»). Опыт полной ликвидации опасных производств ограничивается площадкой Московского завода полиметаллов да небольшого цеха по переработке урана на Химико-металлургическом заводе в Красноярске.
Поэтому мы пошли по пути создания специализированных опытно-демонстрационных центров. Такой центр по выводу из эксплуатации реакторов типа ВВЭР создан на Нововоронежской АЭС, уранграфитовых реакторов – на Сибирском химическом комбинате. По инициативе руководства ВНИИНМ на базе этой организации создается очень интересный и перспективный учебно-демонстрационный центр, ориентированный на вывод из эксплуатации объектов ядерного топливного цикла. Мы рассчитываем, что подобные центры в кооперации с другими исследовательскими и проектными организациями станут ведущими игроками на формирующемся российском рынке по выводу из эксплуатации.
Вместе с тем действующее законодательство, особенно ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд», не в полной мере учитывает специфику и особую ответственность любой деятельности в атомной отрасли, и не позволяет освободить этот рынок от организаций, не обеспечивающих надлежащего качества работ.
– Расскажите о научном обеспечении работ. Какие наиболее важные НИОКР должны быть проведены?
– Уже на стадии подготовительных работ, при формировании объектовой концепции вывода из эксплуатации и разработке конкретного проекта, необходимо располагать эффективными технологиями дезактивации, удаления и кондиционирования образующихся отходов. При создании дополнительных инженерных барьеров требуются НИОКР по выбору соответствующих способов и компонентов. В этих направлениях активно работают специалисты эксплуатирующих организаций, а также ученые ВНИИНМ, НИКИЭТ, ИФХЭ РАН, ГУП МосНПО «Радон» и т.д. Вместе с тем на промышленных объектах накоплены такие виды отходов, для надежной и экономичной иммобилизации которых еще только предстоит разработать технологии и оборудование. Нами уже выполнен комплекс исследований и разработок по обращению с некоторыми видами неперерабатываемого ОЯТ, например, реакторов АМБ.
– Планируете ли вы развивать сотрудничество по выводу из эксплуатации с зарубежными организациями?
– В 1990-х годах мы вели научно-техническое сотрудничество в этой области с организациями США, однако из-за отсутствия межправительственного соглашения оно было свернуто. Теперь все надо начинать заново.
В этом году мы провели переговоры с Министерством энергетики США и наметили несколько перспективных направлений для дальнейшей совместной проработки.
Рассчитываем и на развитие контактов с французскими организациями, такими как Комиссариат по атомной энергии, компания AREVA, а также со специалистами Института трансурановых элементов (Карлсруэ, Германия). В этих странах накоплен важный для нас опыт практических работ, ведутся разработки перспективных технологий.
Кроме того, в рамках сотрудничества с зарубежными странами мы надеемся подробно изучить их опыт по созданию современной нормативно-правовой базы, регулирующей вывод из эксплуатации ядерных объектов.
Беседу вела Алена ЯКОВЛЕВА